С молитвой о тебе

— А что, Алтай тебе не рассказывал? — И возмутилась, увидев, что Кира отрицательно покачала головой: — Ну, Крайнов! — и принялась объяснять: — У нас же народные гулянья! Здесь живет писатель, историк, лет десять назад он предложил возродить народные праздничные гулянья, а теперь это превратилось в традицию. Ярмарка открывается второго января и работает до десятого — народные промыслы, местные продукты, дары природы, угощение готовят прямо на улице — горячие пирожки и каши по традиционным рецептам, медовуху. Девичьи хороводы вокруг костра, бой городков на льду, катание с горок на больших санях, соревнования всякие, а апогей разгуляева — бойцовская свалка. Это когда стенка на стенку на реке мужики сходятся и мутузят друг друга, принимают участие все желающие. Потеха ужасная!

— Слушайте, вы, — возмутилась окончательно Кира, — народец сказочной страны! Сколько можно удивлять и поражать? А русалки у вас на ветвях не сидят?

— Нет, — серьезно ответил Генералов, прижал жену к боку и погладил ее по животику, — они временно не работают, беременны. Ты разве не знала, что я ее из реки выловил?

Они отметили свой Новый год любовью и никак не могли нацеловаться, даже уснули обнявшись. Проснулись поздно, и, после неторопливого, сладкого соединения выбрались из кровати только потому, что проголодались страшно.

Коля убрал столик у камина, они расстелили на полу скатерть, накидали подушек на пол, как в прошлый раз, принесли и расставили вкусности новогодние, шампанское в ведерке и приступили к самому приятному проведению первого января — никуда не спеша, расслабленно сибаритствовать, поедать угощения новогоднего стола, пить шампанское и разговаривать.

— Расскажи про травму, — попросила Кира спустя приличное время после начала ленивых посиделок, — и как тебе удалось восстановиться.

— Это Григорий Павлович меня вытащил.

Двадцатичетырехлетний, амбициозный и перспективный дальше некуда Николай Крайнов считался ведущим гимнастом страны. Не без основания! Годы побед на соревнованиях и чемпионатах различного уровня, олимпийская серебряная медаль! Крайнов находился на пике великолепной спортивной формы.

Даже не обладая богатым воображением, можно представить, каковы были реалии его жизни. Известность, море разливанное женщин, сменяющихся в его постели, — известных, талантливых красавиц, расталкивающих локтями друг друга в борьбе за столь значимый приз! Фанатки, не дающие прохода, заоблачные гонорары, квартира в центре Москвы немереных квадратных метров, «Бентли» у подъезда, бесконечные интервью на телевидении и в прессе, орден, врученный в Кремле президентом за заслуги перед Отечеством, — хорошая порция цинизма, еще более добротная — самолюбования, череда женщин…

Это — поверхностное и публичное, обязательное в жизни известного человека.

А настоящее, истинное — один‑единственный друг Аглая и друг, учитель, человек наивысшего для Коли авторитета и уважения, ее дед Григорий Павлович. И восемьдесят процентов всей каждодневной жизни занимали тренировки, тренировки, тренировки до крови, до глюков перед глазами! Ноющие старые травмы, жесточайший режим, жесткий контроль всего, что он ест, пьет, чем моется в душе, и тщательная проверка любого человека, вступающего с ним в контакт!

Режим, контроль, самодисциплина, и пахота каторжная!

И все закончилось за три секунды — жизнь сломалась вместе с его позвоночником!

Он отрабатывал программу на брусьях — стойка на одной перекладине, подскок из стойки и переход на вторую, переворот и выход с упором на две руки у края одной из перекладин, соскок, переворот… Он мощно оттолкнулся, вошел в виток, успев услышать странный звук и каким‑то десятым интуитивным чувством понять, что опора не там, где должна быть, — почему‑то прогнулась вниз! Но остановить движение уже было невозможно, и он «пришел» на эту перекладину, услышал резкий звук и, падая, успел‑таки сгруппироваться, что спасло ему жизнь.

Если бы он просто шлепнулся, то сломавшаяся мощная стойка брусьев, утяжеленная силой его тела, рухнула бы ему на голову! Однозначно — финита, Коля Крайнов! А так стойка хряснулась ему на спину, повредив позвоночник. Как позже выяснилось, сломал он при падении и ударе не только позвоночник.

Без сознания Крайнова доставили в институт Склифосовского, и несколько часов шла сложнейшая операция. Первых дней после травмы Николай не помнил, находясь сутками под обезболивающими и снотворным. А когда начал приходить в себя и осознавать, что с ним произошло, вот тут и появилась та черная наползающая туча нежизни, затягивающая неотвратимо его в себя!

Склизкая, холодная, она казалась ему осязаемой, постепенно вползающей в тело, в мозг!

Родители, Аглая и Григорий Павлович дежурили возле него, сменяя друг друга, неотлучно. Повалили посетители — представители Олимпийского комитета и министерства спорта, руководство спортклуба, тренеры. Все произносили лживые бодрые слова поддержки, пряча глаза, и, отмучившись посещением минут десять, торопливо исчезали.