С небес на землю, но только с тобой (СИ)

      Бреду по уже знакомой улице, дышу свежим воздухом, радуясь, что ветер стих и можно просто погулять вот так в ночи. Алкоголь притупляет боль и чувства, и ничего не хочется, кроме как просто идти вперед, это место действует на меня успокаивающе.

      Неподалеку слышны пьяные маты, звуки гитары и веселое пение в разнобой. Кто-то смеется, кто-то ругается, а кто-то самозабвенно поет, и не важно, что все остальные поют другую песню, главное же орать всей душой, так чтобы кишки радовались.

      В какой-то момент звуки немного стихли, и мне даже показалось, что атмосфера стала сгущаться. Еще тут мне пиздюлей отхватить, для полного счастья, и с чувством чисто выполненного долга прямиком под венец, блядь.

      Так и иду прямо, намеренно не смотря по сторонам, но боковым зрением все-таки цепляю фигуру, стремительно направляющуюся ко мне, и я просто уверен, что почувствовал исходящие от него импульсы гнева и раздражения.

      Шаги все громче, стук каблуков об грязный асфальт все более резкий, а я продолжаю изображать танк и медленно, но верно, иду в неизвестном даже мне направлении.

      Рывок за руку, порыв ветра от резкой смены траектории хождения, капюшон с силой сдергивают с моей головы, и стоит только поднять глаза вверх, как раздается знакомо-раздраженное:

      - Блядь, опять ты?

      Губы сами собой растягиваются в ехидной усмешке, в глазах загораются искорки веселья и я, подавшись корпусом вперед, приподнимаюсь на носочках и томно произношу в самые губы парню, едва задевая его своими:

      - Опять я! – и укусив его за губу и скользнув по ней языком, утыкаюсь ему в плечо, все так же стоя в непосредственной близости.

      И нет болезненного желания обнять, расцеловать, залюбить до смерти. К чему эти розовые сопли? Просто хочу почувствовать его запах, смесь машинных масел, табака и ненавязчивого одеколона. Понять, что он именно тут и больше ничего.

      Над головой сыплются хриплые маты, меня куда-то посылают, зачем-то отправляют и называют меня неизвестными в природе словами, но оттолкнуть не пытаются. Он все так же держит меня за руку, крепко сжимая запястье, почти до боли, но так даже лучше, хочу чувствовать его.

  Часть 5

Глеб

      - Глеб, да что с тобой?

      Поворачиваю голову на звук и встречаюсь с обеспокоенным взглядом Сашки.

      - О чем ты?

      - Да ты же сам не свой, тебя трясет буквально, дерганный стал. Случилось что?

      А вправду, что такого случилось? Ну, прошла неделя, как неделя. И почему я, интересно, взял отсчет с того дня, как пацан свалил из моей жизни? Мне словно чего-то не хватает. Нет, я не лезу на стены от тоски, не вздыхаю томно по ночам в подушку, хрень какая-то, просто в душе что-то надломилось. Я не стал другим, просто…

      - Блядь, - выдаю вслух, не веря своим глазам.

      Пока размышлял на тему своих перемен, атмосфера заметно изменилась. Запахло кровью, новизной и тем проклятым одеколоном, въевшимся мне в память. Окидываю взглядом всех собравшихся и только сейчас понимаю, что это не сон.

      Вспомнил, твою мать.

      Одинокая фигура, не спеша прогуливающаяся по ночной аллее рядом с заброшенной стройкой, изрядно покачивающаяся на ветру и никак не способная выбрать одно верное направление… Да это же этот пацан. Вон как парни напряглись, уже сейчас понимая, как неплохо можно поживиться с такой удачной жертвы.

      Встаю с места, откинув в сторону руку Сашки, попытавшегося меня удержать, и иду прямиком к нему. В душе все кипит от гнева и ярости. Ну что за остолоп такой, что шляется здесь по ночам? Чего ему дома не сидится? Совсем на жизнь насрать? Здесь же убьют и тут же прикопают, и никакие связи, деньги или органы не помогут. Ночь скроет все и не найдется ни одного свидетеля, ни одного.

      Оказавшись совсем близко, понимаю, что меня нагло игнорируют, дергаю его на себя, разворачивая лицом к лицу и сдергиваю капюшон с головы. На минуту замираю, что-то в душе екает. Хотя в какой душе? Свою я уже давно отдал демонам на растерзание. Но видеть на некогда красивом лице эти кровавые подтеки, эти губы разбитые и пьяные уставшие глаза, физически тяжело. И от этого злюсь еще сильнее.

      - Блядь, опять ты? – вылетает сразу, как только в серо-зеленых глазах промелькнуло осмысление. И не боится же, поганец, ему вообще фиолетово, что его могут грохнуть в первой же подворотне и, кажется, это сделаю именно я.

      Эта сволочь подается вперед, так неожиданно, что не успеваю отреагировать, словно инстинкт самосохранения рядом с этим недоразумением притупляется, обхватывает меня за шею и шепчет в самые губы, опаляя их своим горячим дыханием:

      - Опять Я! – и мерзкая ухмылочка, которая сейчас выглядит просто пугающе.

      Пока пытаюсь понять, что происходит, он кусает меня за губу и, зализав ее, от чего по всему телу начал расползаться жар, который в себе удержать просто невозможно, теснее подается вперед и утыкается носом мне в плечо.

      - Ебаный пацан, и откуда только ты взялся на мою голову? Не живется тебе спокойно? Приключений захотелось? Ну что за ебанутое создание? – хрипло матерюсь, стараясь донести до него хоть одну здравую мысль, но судя по тому, что эта зараза улыбается, до него-таки не дошло.