С небес на землю, но только с тобой (СИ)

      Морозный ветер, поднявшийся из ниоткуда, нещадно слепит глаза и обжигает открытые участки кожи. Снег превратился в метель, словно и не было этого затишья, погода, словно считав мои мысли, испортилась окончательно.

      Беспорядочно шарю глазами, стараясь ухватить один единственный силуэт во мраке ночи, но не нахожу его. Компания молодых людей курит на крыльце, кто-то целуется чуть дальше, завывает метель, но его нет. Сердце пропускает удар, становится тяжело дышать, руки непроизвольно сжимаются в кулаки и выть хочется, по-звериному так, протяжно…

      - ВИК! – окрик откуда-то с боку.

      Замечаю припаркованную неподалеку тачку, явно такси, если судить по шашечками на крыше, и выбравшегося из салона Глеба.

      Вот же сука!

      Пока иду нетвердой походкой к такси, успеваю раз пять его проклясть, обматерить и пару раз расчленить и прикопать под ближайшим кустом. И не важно, что сейчас зима и земля промерзшая, зубами грызть буду, чтобы эту суку закопать. Меня немного потряхивает, явно не от мороза, и нестерпимо хочется уехать отсюда. Куда угодно, но только уехать.

      - Что не уехал? – получается… да никак не получается, голос предательски дрогнул.

      Глеб, скотина, понимающе улыбнулся и я почувствовал, что сейчас он ляпнет очередную гадость.

      - Собирался, - не врет, по глазам вижу, и от этого становится тяжело, - но больно рожа у тебя обиженная была,- широченная улыбка во все ебало и я, не сдержавшись, бью его в рожу, вот прям от всей души, точно в челюсть. Полегчало-то как, ребята, аж гора с плеч. Рука правда ноет, но это фигня.

      Он выпрямляется, пальцами скользит по скуле, улыбается чему-то своему, известному только его больной фантазии, и чуть наклонившись, с придыханием, в самые мои губы, шепчет:

      - Пиздец тебе… - и я верю, становится не по себе, даже жутко.

      Пока замешкался, он схватив меня за грудки, с силой швырнул на заднее сидение, потом забрался сам и, вальяжно развалившись на сидении, осторожно закрыл за собой дверь, кивнул водителю и авто плавно тронулось с места. А у меня с каждым километром, оставшимся за спиной, сердце начинает биться все сильнее, а нервная дрожь перерастать в паранойю.

      Глеб, заметив как меня трясет, пододвинулся вплотную, практически вдавливая в дверцу, в которую я и так вжался, уложил свою безмозглую голову ко мне на плечо и внаглую закрыл глаза. Мой судорожный выдох слышал даже водитель. Я вот думаю, открыть мне дверцу или еще проехать пару метров? Лучше уж переломы, и желательно амнезия, чем ухмыляющаяся плотоядная улыбка этого монстра. Слишком многообещающая, и это заводит, просто неебически сильно заводит.

Когда чуть повозившись и затихнув, перестает лыбиться, а прохладные пальцы, пробравшиеся под мою куртку и даже свитер, прижимаются к оголенной пояснице, едва сдерживаюсь, чтобы не застонать от переизбытка чувств.

      - Убрать? – тихо спрашивает, так, что слышу только я.

      - Нет, - получается слишком хрипло и поспешно, чем выдаю свое состояние с головой.

      Он скользит пальцами по коже, ласкает ее ненавязчивыми движениями, не замечая, что плавит мой мозг на «Ура» такой незатейливой лаской, так не свойственной ему. Но вот его сосредоточенное лицо напрягает, и с каждой секундой все сильнее.

      Его глаза закрыты, он не видит, что я наблюдаю за ним, но, скорее всего, чувствует. Изучаю в тусклом салоне авто и так заученные наизусть черты лица. Он немного похудел, выглядит бледным, но все такой же притягательный и манящий.

      - Может тебя домой отвезти? Или высадить? – в его голосе вопрос, граничащий с утверждением.

Вот это поворот.

      - И что за бредовые фантазии? У тебя денег не хватит меня отвезти, - не могу не съязвить, чувствуя, как страх липким комом скапливается под ребрами.

      - Пешком дойду, а лучше тебя допинаю, чтобы быстрее было,- пытается улыбнуться, но отчетливо вижу его внутреннюю борьбу.

      Распахивает глаза слишком неожиданно, не успеваю прикрыть эмоции хоть немного, и больше чем уверен, он увидел ту щемящую тоску, которую я так долго копил в себе.

      Его губы дрогнули, он хотел сказать, утвердить, он принял решение. Не позволяю ему разрушить эту сладкую иллюзию минутного счастья. Накрываю его губы своими, не целуя, просто прижимаюсь к ним в попытке запечатать его слова, не дать произнести, не допустить повторения ошибки, наших ошибок.

Он не отталкивает, так и смотрит в мои глаза и стоит только отстраниться, глубоко выдыхает и глухо рычит, даже не стараясь скрыть свои эмоции.

      - Пиздец! – все, что может выговорить и вновь закрывает глаза, крепче сжимая пальцы на моей талии.

      - Зови меня просто – Вик, - не могу не улыбнуться, это сильнее меня.

      - Придурок ты, а не Вик, - констатирует, не смотря на ухмыляющегося меня, и тише добавляет. - До приезда не кантовать.

      Он что, спать собрался? Не в силах побороть стойкое желание его коснуться, позволяю себе просунуть одну руку к нему под голову и обнять за шею. Он ворчит, но не отгоняет, уже неплохо.

От автора

      - Приехали, - сообщает водитель, оглянувшись на странную притихшую парочку на заднем сидении. Вроде братья, похожи даже чем-то, иначе как объяснить их такое странное отношение?