С открытыми картами

Кока через неделю написал заявление в партком наркомата о махновском прошлом Германа. Германа арестовали, а Кока заслужил, таким образом, репутацию бдительного работника. Нет, Кока не считал свой донос бесчестным поступком. Он был уверен, что всего-навсего упредил события, так как, по его глубокому убеждению, иначе Герман написал бы донос на него. Ничего не поделаешь: каждый судит о других по самому себе, меряет всех своей собственной меркой.

Итак, которое же по счету предательство совершил Кока? Не будем мелочными, ибо главное предательство впереди.

Промежуток между 1938 и 1959 годами пуст по части измен. Надо лишь отметить, что в этот период Кока сильно разбогател на подпольных махинациях с иконами, золотыми монетами царской чеканки, брильянтами и, наконец, валютой.

1959 год достойно украсил биографию Коки. Летом он познакомился на почве общего интереса к драгоценным камням с респектабельнейшим атташе по вопросам культуры посольства одного из западноевропейских государств. С тем самым, который теперь занесен советской контрразведкой в дело под кличкой Антиквар.

Сей Антиквар недолго обхаживал Коку. Они оба были стреляные воробьи, им не требовалось прощупывать друг друга с помощью пробных шаров, наивных, как голубые и розовые детские шарики. Антиквар готов был платить, а от Коки ожидалось не столь уж много. Однако мы погрешили бы против истины, если бы стали утверждать, что Кока согласился исполнять невинные на первый взгляд поручения Антиквара из одной только неуемной жажды денег. У него и своих к тому времени вполне хватало. Вульгарно купить его можно было в тридцатом году, когда он смотрел на мир голодными глазами, но не в пятьдесят девятом.

Нет, Кока действовал по убеждению, продавался, так сказать, по идейным соображениям. И к тому же он, видимо, соскучился — давно никого не предавал. Ничего не попишешь: мы предупреждали, что это экземпляр совершенно уникальный.

Может быть, какую-то роль сыграла здесь также пощечина, полученная Кокой пятью годами раньше. Герман вышел из заключения реабилитированный, разыскал Коку и хотел его убить. Но он был стар не по летам и очень слаб, с Кокой ему бы не справиться, и он удовлетворился одной пощечиной. И имел еще наглость сказать на прощание, что если Кока рассчитывал задавить его своим доносом, погасить веру во все, почитаемое Германом как святыня — веру в человека, в народ и в партию, — то он, Кока, ошибся.

В общем, какие мотивы были основными, а какие побочными — неважно. Важно то, что Кока прошел иудиной тропой до конца. И причитающиеся ему сребреники получал исправно.

Глава X

НА СЛУЖБЕ У АНТИКВАРА

Деятельность Коки на службе у Антиквара поначалу носила сугубо прозаический характер.

Хронометраж одного дня даст об этой деятельности достаточное представление.

Однажды Антиквар попросил Коку вот о чем. Надо несколько раз съездить в пригород Москвы, где расположен большой номерной завод, и просто послушать, о чем говорят рабочие. На территорию завода Коку, конечно, не пустят, но недалеко от главной проходной есть большая закусочная, у завода имеется также отдел кадров и бюро пропусков, куда не возбраняется заходить кому угодно. Что же Кока должен там делать? Ровным счетом ничего. Только слушать, запоминать, а вернувшись домой, составить подробную записку обо всем услышанном.

Кока отправился на завод рано утром и начал с бюро пропусков.

В довольно большом помещении бюро было много народу. Возле окошка стояла очередь, у застекленной телефонной будки — тоже. Стены подпирали маявшиеся в ожидании мужчины и женщины, вероятно, командированные.

Кока со скучающим видом встал возле будки.

— Алло, алло! Мне главного технолога… Девушка!.. Мне начальника вашего… Я ж издалека, второй день торчу здесь без толку… За блоками… Да, с объекта номер пять… А когда он будет?.. Ну все равно, закажите хоть пропуск…

Взъерошенный молодой человек вышел из будки, а его место занял представительный дядя.

— Три-семнадцать, пожалуйста… Товарищ Ермолин? Это опять я, Прохоров. Что же получается, товарищ Ермолин? Мы просили головки бэ-ка-эр-восемь, а вы нам выписали пэ-ка-эр-восемь. Что? Нет, вы напутали… Но это же минутное дело… Да? Ну хорошо, спасибо… Что?.. Да уж постараемся.

Затем говорил военный.

— Четыре-десять… Алло, Леонид Петрович вернулся? Соедините меня с ним, пожалуйста… Леонид Петрович? Это майор Сухинин. Да-да… Пусковые прошли успешно… Я по другому поводу… Да, закажите, пожалуйста… Зовут Сергей Константинович… Спасибо.

Следующий — высокий подтянутый молодой человек с усиками.

— Главного инженера… Алло, Галина Алексеевна? Здравствуйте, это я, Гончаров… Главный у себя? Да, соедините… Дмитрий Михайлович, здравствуйте, это Гончаров с Волги, из ящика двадцать — девяносто три. У нас по тысяча первому изделию есть предложение… Да, прислали меня обсудить. Хорошо. Есть!