С/с. Том 6

Какое-то время я сидел неподвижно, глядя на удаляющуюся тщедушную фигурку. Меня одолела слабость, но я понимал, что должен идти к Вестал. Времени почти не оставалось. Выбравшись из машины, я бросился по дороге. В свете фар моя тень казалась чудовищно огромной. Вестал, заметив движущуюся тень, остановилась. Я, тяжело дыша, подбежал к ней.

— Чэд? О, Чэд! Как хорошо, что ты пришел! — воскликнула она и неверными шагами направилась ко мне. — Произошел несчастный случай. У меня разбита голова… — Она обняла меня за шею прежде, чем я успел ее оттолкнуть. — Не знаю даже, что произошло. Меня ударили по голове…

Я разжал ее руки.

— Ты делаешь мне больно, — заплакала Вестал. — В чем дело, Чэд?

И тут я с ужасом вспомнил один случай из своего детства. Жарким солнечным днем наша собака взбесилась и укусила меня за руку. Отцу пришлось убить собаку, хотя он ее очень любил. Он выстрелил, но неудачно, и повредил ей спину, ее задние ноги подкосились, и она попыталась уползти в сарай. Я видел все в окно. Это было ужасное зрелище. Отец еще три раза стрелял в собаку, целясь в голову, но никак не мог попасть, а только причинял ей новые мучения. Прошло пять жутких минут, прежде чем животное перестало двигаться. С тех пор я часто видел это во сне, и сейчас мне показалось, что детский кошмар повторяется. Только на этот раз не отец будет убивать собаку, а я попытаюсь убить женщину.

Я хотел схватить Вестал за горло, но тут же вспомнил, что не должен душить ее. Она должна разбиться, упав с большой высоты. В противном случае, полиция установит, что перед аварией миссис Винтерс была задушена.

— Чэд! Что с тобой? Почему ты молчишь?

— Все отлично… отлично, — еле выдавил я.

Мне казалось, что мои губы лишь беззвучно шевелятся. Глядя в глаза Вестал, я лихорадочно соображал, как же мне убить ее? Фары машины освещали мое лицо, и, видно, она все поняла, потому что вдруг вскрикнула и бросилась прочь.

На какое-то мгновение я оцепенел и просто смотрел, как Вестал бежит по дороге, а затем бросился следом. Бежать я не мог, ноги не слушались, я плелся за ней неуверенными шагами. Обернувшись, Вестал увидела, что я иду за ней, дико закричала и, споткнувшись обо что-то, упала. Освещенная светом фар, она стояла на коленях и смотрела на меня. На ее фиолетовом от кровоподтеков лице застыл ужас.

Когда я подходил, то заметил в траве большой камень. Я протянул к нему руку. Вестал, не шевелясь, наблюдала за мной. Рот ее был широко раскрыт, шляпка набухла от дождя, чулки порвались. Я медленно приблизился с камнем в руке.

— Чэд! Прошу тебя! Пожалуйста, не трогай меня. Я же тебя люблю! Я отдам тебе все, что у меня есть, только не трогай!

Я схватил ее за руку.

— Чэд!!!

До сих пор я слышу этот звенящий крик, самый ужасный крик, какой мне приходилось слышать в жизни. Когда я занес камень, Вестал закрыла глаза. Она даже не попыталась защитить голову свободной рукой, а только стояла на коленях, застыв, словно парализованный кролик, в ожидании смерти.

Я опустил камень на ее голову и отступил, дрожа. Вестал лежала на дороге, судорожно вздрагивая. Так когда-то лежала собака у ног моего отца. Я знал, что она умирает, и не мог заставить себя поднять это вздрагивающее тело, не мог прижать его к себе. Поэтому, дождавшись, когда конвульсии утихли, я взял ее за руку и, словно мешок, потащил по мокрой дороге к машине. Открыв дверцу, я бросил тело на сиденье и какое-то мгновение стоял, борясь с охватившей меня слабостью.

Все кончено. Теперь я убийца, и моя жизнь в опасности. Вспомнив о камне, я вернулся к нему и забросил подальше. После этого я сел в машину и завел двигатель. С трудом я доехал до обрыва и выскочил на ходу. Машина продолжила движение уже без моей помощи. Ее мощные фары высветили белый барьер ограждения. Я стоял под дождем и смотрел, как сверкающий радиатор сминает барьер. Послышался громкий треск. Какое-то мгновение машина балансировала на краю обрыва, а потом исчезла в темноте.

Я слушал удаляющийся грохот, затем подбежал к сломанному барьеру и заглянул вниз. Машина лежала на огромном валуне в двухстах футах от обрыва.

Я увидел маленький язычок пламени, и еще через мгновение «ролле» превратился в огромный костер.

* * *

Когда я перекидывал ногу через подоконник, влезая в кабинет, то услышал собственный голос:

— Что касается нашего телефонного разговора и сегодняшнего письма, то я подтверждаю договоренность и думаю, что мы еще раз обсудим это дело.

Ив стояла возле письменного стола, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Я влез в комнату. С комбинезона текла вода, на ботинках налипли комья земли. Ив бросила мне губку и полотенце.

— Быстро! Он ждет уже полчаса. Через несколько минут пленка закончится!

Я быстро обтер лицо и руки, снял комбинезон.

— Ну, как я выгляжу?

Ив кивнула.

— Надень пиджак.

Я схватил пиджак, потом протер губкой ботинки и причесался. Ноги мои предательски дрожали. Ив подала мне стакан виски.

— Пей!

Она все предусмотрела! Виски на мгновение перекрыло мне дыхание, но прибавило сил.

— Еще раз вытри лицо.

Я тщательно протер кожу на лбу полотенцем, достал сигареты и закурил.