С/с. Том 8

Корпорация Фергюсона не будет возражать против такой книги, если я изменю имена. Все равно никто не поверит, что такое может произойти на самом деле. Но тем не менее я подожду семь лет, пока не кончится контракт. Уж сто тысяч в год я не собирался терять. А вот напишу я все это именно сейчас, пока все события свежи в памяти. И мое бунгало будет идеальным местом для работы. Там никто не будет мне мешать. Утром я буду писать, потом отдыхать, купаться, загорать и снова писать.

Не откладывая, я поехал вдоль бульвара и вскоре нашел магазин канцелярских товаров. Там я купил электрическую пишущую машинку, несколько пачек бумаги. Погрузив все это в «мерседес», я вдруг обнаружил, что чувства одиночества как и не бывало. Мне не терпелось приступить к работе.

В бунгало меня встретила большая пожилая негритянка, представившаяся миссис Свонсон. Та самая, о которой мне говорила Соня.

— Если желаете что-нибудь на ужин, мистер Стивенс, только скажите.

— С удовольствием. — Это было кстати, так как я не хотел ужинать в городе.

— Я приготовлю бифштекс.

— Прекрасно, миссис Свонсон. Как раз то, что нужно.

— Ужин будет с восьми, мистер Стивенс.

Как только она ушла, я достал пишущую машинку. Убедившись, что не потерял навыков печатания, я налил себе виски, сел на веранде, набросал имена людей, о которых собирался писать, и тут же их словесные портреты, совсем не похожие на оригиналы.

После отличного ужина я отправил домой миссис Свонсон, выдал ей пять долларов премиальных, чем она была ужасно довольна.

Потом сел за стол и печатал до двух часов ночи. Почувствовав, что устал, я собрал отпечатанные листы, спрятал их в стол и отправился спать.

Уже засыпая, я вспомнил о Соне, но она теперь казалась далекой и бесцветной. Я больше не нуждался в ней…

Шесть дней, а иногда ночей, я печатал свой роман. Когда приходила миссис Свонсон, чтобы убрать и приготовить поесть, я купался и загорал на пляже. Наконец-то у меня появилось занятие, и теперь я не чувствовал себя одиноким, поскольку был полностью поглощен книгой.

На шестой день, вечером, я, как всегда, увлеченно печатал, как вдруг услышал звук подъезжающей машины. Я сразу подумал о Дюранте. Если он войдет и увидит, чем я занимаюсь, то сразу сообразит, в чем дело.

Я быстро спрятал отпечатанные листы в стол, а машинку сунул под кровать в спальне.

На веранде послышались шаги. Я мысленно собрался и вошел в гостиную.

На пороге стоял Джон Меррилл Фергюсон.

Уж кого я не ожидал увидеть, так это именно его.

— Привет, Джерри, — сказал он и прошел в комнату. — Надеюсь, я тебя не побеспокоил?

Я облегченно вздохнул:

— Нет, что вы, сэр! Мне все равно нечего делать. Хотите выпить?

— Нет, спасибо. — Он подошел к столу и сел рядом в кресло. — Я хочу поговорить с тобой.

Я сел напротив.

Фергюсон привстал, выключил настольную лампу, и мы остались в полумраке ночника.

— Ну как, Джерри? Наслаждаешься жизнью?

Что же это значит, черт возьми? С чего это один из богатейших в мире людей вдруг заинтересовался, как живет его служащий?

— Все в порядке, сэр. Спасибо. Вы так много сделали для меня.

Он рассеянно кивнул:

— Чем занимаешься?

— Да, так. Купаюсь, загораю. Здесь здорово. И город прекрасен.

Он внимательно посмотрел на меня:

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, Джерри.

Я ожидал этого. Вряд ли он приехал бы просто так.

— Бога ради, сэр. Что хотите.

— Маска и грим здесь?

— Конечно, сэр.

— Я хочу, чтобы ты поехал вместо меня в резиденцию.

— Как скажете, сэр.

— Моя машина здесь. Одевайся и поезжай на мою виллу. Останешься там, пока я не дам знать о себе. Никто не будет знать, что это ты, а не я. Джонаса я предупредил, чтобы ему подавали в мою комнату и не беспокоили меня. Ясно?

— Да, сэр.

— Вот и отлично. Я знал, что смогу положиться на тебя. А теперь иди и одевайся.

И тут случилось нечто ужасное.

Правая бровь Фергюсона отвалилась и мягко спланировала на столик между нами.

Короткое молчание, а потом человек, которого я считал Фергюсоном, тихо застонал и вскочил с кресла. Затравленно оглядевшись, он ринулся к двери. Еще не сообразив, в чем дело, я подставил ногу, и он с грохотом упал на пол. Я навалился сверху и коленями прижал его к ковру. Затем отодрал у него вторую бровь и усы.

— Кто ты такой, черт возьми!

— Пусти! — Он попытался освободиться, но без успеха.

Удерживая его руки всем моим весом, я содрал маску с его лица. Наши глаза встретились, и мурашки поползли у меня по спине. Я все еще помнил слова Маццо: «Такие, как он, часто попадают в автокатастрофы».

На полу лежал Ларри Эдвардс.

Я встал и отскочил в сторону.

— О Господи, Ларри! А мне сказали, что ты мертв!

Он медленно поднялся.

— Мне надо уехать немедленно.

— Никуда ты не уедешь, пока не объяснишь, в чем дело, черт тебя подери! Садись. Я налью выпить чего-нибудь.

Он посмотрел на дверь, потом опять на меня.

— Не стоит, Ларри, — сказал я. — Или ты хочешь, чтобы я врезал тебе как следует?

Поколебавшись, он пожал плечами и сел. Не выпуская его из виду, я налил виски в бокал. Он жадно выпил.

— Так в чем дело? Зачем тебе понадобилось отправлять меня на виллу?