S-T-I-K-S. Нафаня

От навалившейся пока ещё лёгкой паники бросило в дрожь. Непонимание происходящего очень уж угнетало, а в голове постоянно вопросы всплывали, ответов на которые я не находил: Где я, и что с родителями? Что вообще происходит? Трупы… Туман непонятный… Ещё более непонятные «броненосцы», которые сначала дают напиться, а потом в морду…

С трудом, но всё же удалось взять себя в руки. Не время паниковать. Я потянулся к одежде, но от прострелившей всё тело боли решил не спешить одеваться, а сначала так, голяком, к белому другу наведаться – всё равно смущать и смущаться некого. Да и душ посетить не помешает: авось вода поможет боль в теле унять, да и с трудом сдерживаемый мандраж подуспокоит.

Унитаз простой, с бачком и кнопкой на нём, только почему-то передом к стеклянной стене расположен – в метре от неё и практически впритык к боковой. За ним сразу размещён белый поддон со сливом и висящим на специальном держателе рассеивателем с гибким шлангом.

Хм, даже занавеску предусмотрели, которой от остальной комнаты можно отгородиться. И зачем, если никого больше тут даже не предусмотрено? От кого отгораживаться?

Лёгкий шелест раздался за спиной, когда я уже завершил свои малые дела и, нажав на кнопку, спустил воду. Я оглянулся посмотреть, что это там такое шелестит… Хорошо, что по большому совсем не хотелось, а по малому уже сходил: не то тут же, не сходя с места, в штаны и напрудил бы. И неважно, что штанов сейчас на мне не было – всё равно напрудил бы.

Ещё недавно расположенная у меня за спиной стеклянная стена куда-то исчезла, и от соседней камеры только решётка сейчас меня и отделяла. Но не из-за этого у меня все волосы на теле дыбом встали, а сердце ушло в пятки. Обернувшись, я столкнулся взглядом с удивлённо смотревшим на меня монстром, которого только в фильмах ужасах и можно было увидеть.

Вполне гуманоидное тело, только кожа тёмно-серого, местами синего цвета, и просто нереально развитая мускулатура, из-за чего он и казался таким огромным. Но не это ввело меня в ступор: лысая голова в два раза больше обычной человеческой, провалы на месте глаз – они там еле виднелись – и просто нереально громадная пасть, которая сейчас медленно раскрывалась, демонстрируя такие же громадные зубы.

У монстра оторопь закончилась быстрее, чем мой ступор. Невероятно быстрое движение – и решётка загудела от сильнейшего удара, а… не рука – лапа с внушительными когтями просунулась в зазор между столбами и попыталась меня ухватить. Но толщина руки не позволила этого сделать: не хватило сантиметров двадцати, чтоб дотянуться до меня.

А потом раздалось это!

Такого я ещё в жизни не слышал: он издал какое-то горловое урчание-рычание, в котором звучала хорошо слышимая досада.

Как я оказался на кровати, просто не помню. Вот я смотрю в глаза монстра, потом посмотрел на когти, мелькающие перед самым моим носом, и вот я уже…

– Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! – Во все мои неширокие в данный момент глаза я смотрел на беснующегося монстра, сидя с ногами на кровати.

Тот в это время остервенело пытался добраться до меня: тряс решётку в попытке её вырвать или разогнуть в стороны – к огромной моей радости, металлические столбы только гудели, но даже не шевелились. И это сводящее с ума урчание, из-за которого тело постоянно обдавало холодом и невероятно хотелось спрятаться. Только понимание того, что прятаться тут некуда, заставляло сидеть на месте и надеяться, что решётка всё-таки сдержит этого монстра. Не зря же она была такая массивная – на подобных тварей, наверное, и рассчитана.

Понимание этого помогло немного успокоиться. И я даже смог вздохнуть полной грудью… Выдохнуть не получилось. За спиной раздался уже знакомый шелест. Я вскочил с кровати – теперь понятно, почему она не вплотную к стене стояла – и резко оглянулся.

Но из-за решётки раздалось не урчание очередного монстра, а голос:

– Здоров, голозадый! Весело ты скачешь, – заржал находившийся там парень. – Давай ещё, потруси своим отростком, а то совсем от скуки тут свихнусь.

– Ты, сука! – вырвалось вполне внятно. А я-то думал, что разговаривать сегодня не смогу.

Но сейчас об этом уже не вспоминалось. Меня всего затрясло от злости. Я, уже не обращая внимания на монстра, который всё так же не прекращал попыток пробраться в мою камеру, смотрел на Котыча. Он, одетый в такую же одежду, что и у меня возле кровати валялась, сидел на своей кровати и от души ржал, наблюдая за мной сквозь решётку.

– Твар-реныш, из-за тебя здесь оказался! Дай только добраться, ур-рою ублюдка, – прорычал я так, что даже монстр за спиной на время затих, замерев в шоке.

Оборвавшийся смех показал, что Котыч, видимо, мне поверил, так как, не сводя с меня загоревшихся бешенством глаз, буквально прошипел, подойдя к решётке:

– Я сам тебя захерачу, Нафаня! Жаль, в прошлый раз тебя не добили. Но ничего, встретимся ещё. А может, и не встретимся. – На лице у него расползлась издевательская усмешка. – Может, те дуболомы, что вот уже неделю каждый день избивают твою бесчувственную тушку, сами тебя и прибьют, мне утруждаться не придётся.