S-T-I-K-S. Неадекват. Нереальная реальность

Татьяна села рядом. Не обращая внимания на запах, взяла у Олега фляжку и сделала несколько глотков. Посидела минуту, уставившись в никуда, а потом вдруг произнесла:

– Так значительно легче.

Смирнов не понял на какой счет записывать эту фразу, на счет уменьшения беспокойства за детей или на счет самочувствия. Поэтому тактично промолчал.

– Зачем ты этот спектакль с уходом устроил? К чему шантаж? Хочешь, чтобы тебя упрашивали?

Брови на лице Смирнова от услышанного поползли вверх.

– Шантаж подразумевает принуждение одного к выгоде для другого. Для меня нет выгоды в тех, кто ставит под сомнение каждое мое слово. Разлад в отряде, может стать фатальным для отряда. Особенно в местных реалиях, имя которым – экстремальные. А я намерен жить вечно. Пока все идёт по этому плану, и нарушать его мне незачем. Так в чем шантаж? В чем моя выгода? Нам просто не по пути.

Татьяна ненадолго задумалась, но так и не нашла аргументов, обличающих Смирнова.

– Я думала, что это именно шантаж.

– Я очень не люблю, когда шантажируют меня. Потому пресекаю такие попытки на корню. И никогда не шантажирую никого сам.

– Давай так. Пока мы на острове, ты рассказываешь все, что знаешь и учишь. Ничего не утаиваешь. Мы – слушаемся. Кто и с кем, решать будем по факту. Согласен?

– По факту, так по факту. Ты условия слышала. – ответил Смирнов. – Если принимаешь, то тренировка через полчаса.

– А остальные.

– А остальные… Так у них свои понималки с языками имеются.

Татьяна чуть, как будто подслеповато, прищурилась глядя на собеседника, а потом согласно кивнула. Наверное, поняла, что ему нужно не то, что бы его именно попросили, а подтверждение того, что каждый сделал свой выбор самостоятельно. И добровольно.

И остальные с этим подтверждением не заставили себя ждать. Их и сдерживала только солидарность с Татьяной. Толи сказалась действительная привязанность к хорошему руководителю и человеку, толи привычка подчиняться, но теперь этого барьера больше не существовало.

Единственным, кто не захотел примкнуть к Смирнову, был Павел. Он никогда не признавал своих ошибок. Вот и сейчас чуда не произошло. Да и флаг ему в руки. Единственное, что сильно удивило Смирнова – это то, что Павел оказался в одиночестве. Было странно то, что Вадим от него отвернулся, оставив без своей постоянной поддержки. И это придавало определенный личностный окрас персоналиям.

Теперь жизнь в лагере потекла в другом ключе. Людей Смирнов распределил по парам, аналогично тому, как во время их бегства из города. За тем лишь исключением, что в напарники к Олегу пришлось взять еще и Аллу. Хотя стоит признать тот факт, что девушка буквально за ночь изменилась. Куда-то испарилась вся светская напыщенность, открыв по истине деятельную натуру. Смирнов читал как-то, что спецы в своей тактике используют работу в тройках, но он не был спецом и исходил из своего видения и понимания реалий. А его в свое время учили работать именно в паре. Это было давно, еще в молодости. Пришлось поработать и инкассатором и объекты поохранять. И хоть это далеко не спецназовские развлечения, но учили их с чувством и с толком. А поскольку у Смирнова было свое мнение о том, кто кого бережет, то учился он с самоотдачей, и науку ту запомнил. Мозг помнил, а вот тело порядком подзабыло. Вот и вспоминало теперь.

Было установлено два поста наблюдения за подходами к острову. Дежурила на постах одна из пар, сменяясь следующей. Остальные проходили ускоренную подготовку. Блоков обучения было всего три. Тактика, взаимодействие и обращение с оружием.

С оружием все было более-менее в порядке. Разбирали, собирали, чистили. Стрелять решились только из арбалетов. Тут Сергей проявил настоящий класс как инструктор. Народ в этом направлении начал матереть на глазах. Хуже было с тактикой и взаимодействием. С грехом пополам разобрались с секторами контроля и кое-как установили порядок действий в парах. Про слаженность в группе или хоть какое-то ее подобие можно было только мечтать. К вечеру все еле-еле переставляли ноги, и Олег закончил издевательства.

Следующие несколько дней были похожи один на другой. Они бегали в полной экипировке. Да и вообще все, чем бы ни занимались, эта самая полная экипировка преследовала их неотлучно. На возникшие было возмущения, был один ответ. В пути оставлять ее будет негде и не с кем, а значит надо мириться с принципом: все свое ношу с собой. Следовательно, и вливаться в него нужно сразу. Уматывались на тактике передвижения, раз за разом отрабатывая взаимодействие при разных вводных. Стреляли, стреляли и еще много раз стреляли. По самодельным мишеням. Просто стоя и при передвижении. До изнеможения разбирали и собирали оружие. И так каждый день.