С театра войны 1877–1878. Два похода на Балканы

Погоня за Самоковским отрядом. День на берегу Марицы. Занятие Филиппополя. Трехдневный бой в его окрестностях

В предыдущем письме я остановился на описании нашей погони за Самоковским отрядом турок. Этот отряд отступал по правому берегу Марицы, преследуемый по пятам колонной генерала Вельяминова, терзавшей хвост отряда кавалерийскими набегами и артиллерийским огнем. Другие наши колонны – Шувалова, Шильдер-Шульднера, Криденера, двигались по левому берегу Марицы, по Филиппопольскому шоссе, параллельно бегущему неприятелю, отделенные от него одной рекой. Колонны наши двигались по шоссе поспешно, почти без отдыха, стараясь перегнать турок, чтобы, перегнав их, перейти вброд Марицу и стать турецкому отряду поперек дороги. Оба отряда, и наш, и турецкий, напрягая все силы, спешили вперед по берегам широкой реки, быстро мчавшей и крутившей большие куски снега и льдины. Весь день 2 января оба отряда молча шли друг против друга, не открывая огня, притаив дыхание и только усиливая марши. К вечеру 2 января граф Шувалов решил, что настало время ударить на неприятеля сбоку. Поэтому в ночь со 2-го на 3-е он перевел вброд свою колонну на ту сторону Марицы у селения Адакиой и остановился в селении, ожидая рассвета. Турки, захваченные с двух сторон: с тыла – Вельяминовым и с фланга – Шуваловым, поспешно построились ночью в боевой порядок у селения Кадыкиой, частью – у самого селения на равнине, частью – взобравшись на склоны ближайших к селению гор. Но эти приготовившиеся к обороне турки составляли лишь хвост и середину всего отступавшего турецкого отряда. Шувалов не успел забежать вперед всему отряду турок, и голова турецкой колонны, не задержанная еще в своем движении, продолжала поспешное бегство. Чтобы не дать уйти и головной части турецкого отряда, Шильдер-Шульднер должен был 3 января исполнять ту роль, которую накануне исполнял Шувалов, то есть быстро двигаться по Филиппопольскому шоссе параллельно свободной еще части бегущего неприятеля, стараться обогнать ее и затем, перейдя Марицу вброд, идти наперерез туркам. Наконец, 3-я гвардейская дивизия должна была идти еще дальше Шильдер-Шульднера по Филиппопольскому шоссе, оставить Филиппополь от себя влево и, перейдя Марицу, направиться к местечку Станимак, чтобы там перенять путь отступления турок. Таким образом, в несколько приемов весь растянувшийся на несколько верст в длину отряд отступавших (на Адрианополь) турок должен был быть разбит на куски с фланга, задержан спереди, тесним с тыла и прижат всецело к диким горам Родопского Балкана, окаймляющего Филиппопольскую равнину.

3 января генерал Гурко выехал в 6 часов утра, в совершенной темноте, из деревни Конаре-Дуванкиой, где провел ночь, на Филиппопольское шоссе и направился вдоль по шоссе к Филиппополю. В 8 часов утра у Кадыкиой раздались первые пушечные выстрелы неприятеля, оборонявшегося против Шувалова и Вельяминова, и час спустя загорелась в той же стороне сильнейшая ружейная перестрелка. С той минуты и целый день 3-го января, вплоть до глубокого вечера, не стихал у Кадыкиой и его окрестностей огонь артиллерии и пехоты, принимавший минутами чудовищные размеры. Пойманный неприятель решился не отдаваться нам в руки живым. Судя по размерам огня, кровь большими струями должна была литься с обеих сторон у Кадыкиой, и думалось невольно: стоит ли этих жертв и без того спасающийся перед нами неприятель? Пусть бы бежал себе свободно, унося с собой сознание своего поражения. Нужна ли на самом деле эта травля врага как дикого зверя, полнейшее уничтожение его? Но это было нужно на самом деле, ибо отбивающиеся теперь 40–50 батальонов турок у Кадыкиой обойдутся нам дороже за рвами и укреплениями Адрианополя.

Гурко между тем, выехав на Филиппопольское шоссе, оставил вправо и позади у себя битву под Кадыкиой и, проехав несколько верст дальше по шоссе, обогнал колонну Шильдер-Шульднера, быстро двигавшуюся наперегонки с головной частью турецкого отряда. Между шоссе и рекой Марицей нашелся по дороге небольшой курганчик, у которого Гурко, слезши с коня, расположился со своей свитой и конвоем. С этого курганчика нам ясно было видно движение турок, тянувшихся у подошвы гор вдоль полотна железной дороги. Это была та головная часть турецкого отряда, которой Шильдер-Шульднер должен был пересечь дорогу. Она двигалась под прикрытием кавалерии, развернувшей густую цепь вдоль линии движения турецкого отряда и разъезжавшей по правому берегу Марицы в какой-нибудь полуверсте от реки.