С тобой мне не страшно

Они вернулись в дом, но там было одиноко и скучно. Недавно в комнатах кипела жизнь — пусть не настоящая, а киношная, но все равно интересная и захватывающая, а теперь все вокруг казалось унылым. Обе вышли во двор и тут услышали, как сигналит автомобиль. Они решили, что это вернулись Томтит с мистером Джонсом. Настя опять поспешила в дом, чтобы поднять шлагбаум, а Варя направилась встречать. Но на территорию въехала совсем другая машина. Водитель помахал ей рукой. Автомобиль остановился, и из него вышел Ярослав.

— Простите, что немного задержался, — проговорил он.

Варя обняла его, но лишь для того, чтобы он не видел, как глупо она улыбается, и, отстранившись, пригласила:

— Пойдем в дом. Сейчас пообедаем, а то все холодильники в доме забиты иностранной едой, и что с ней делать, мы не знаем.

И показала на крыльцо, на котором показалась Настя.

— А это моя сестра.

— Так вы здесь одни? Я просто ждал, когда уедут киношники, но все же надеялся, что парочка полицейских осталась…

— Никого. Только мы.

На самом деле для обеда было еще рановато. Но от чая молодой человек не отказался. Его провели на веранду и заставили разжигать огонь в самоваре. Что он и начал делать, причем весьма умело.

— Надо же, а про сестру я ничего не знал! Хотя не далее как вчера один человек говорил о ней, а я не понял — пришлось выкручиваться. Но вы и в самом деле похожи.

— Да я и сама ничего о ней не знала, — сказала Синицына. — Но теперь так рада! А у вас… то есть у тебя есть брат или сестра?

Молодой человек задумался.

— В том-то все и дело, что есть, — произнес он. — Я как раз хотел о нем сейчас поговорить. Дело в том… Как начать, не знаю. Дело в том, что мой отец был военным. После свадьбы мама поехала с ним. А часть, в которой отец проходил службу, располагалась почти что в лесу. До ближайшего городка — сорок километров. До четвертого класса дети учились в школе при гарнизоне, а потом их уже возил школьный автобус. Минут пятьдесят туда и столько же обратно. Лазарет был гарнизонный. Никакой женской консультации. Такая глушь, короче говоря… А потому, когда родители узнали, что скоро у них будет ребенок, решили, что мама вернется обратно в Москву, а потом уж видно будет, что делать дальше. Тем более что отец собирался поступать в академию; так что все само собой складывалось достаточно радужно. И все же, когда мне было месяца три, мама вернулась, не выдержав разлуки и редких встреч. Вернулась вместе со мной. И тут я заболел. Отвезли нас в областной центр, в детскую больницу. Мама, разумеется, со мной в одной палате. А в соседней была молодая женщина с мальчиком — моим ровесником. Обе как-то встретились, разговорились. Та женщина призналась, что родила ребенка без мужа, который сидит в тюрьме, и ему уже сообщили добрые люди, что жена, которую он не видел два года, родила сына… И теперь ей страшно. Но она все же рассчитывает, что ей поможет отец ребенка, который — настоящий военный, красивый и сильный мужчина. Даже не просто мужчина, а майор. Но и тогда мама ничего не заподозрила. Как-то она беседовала с новой знакомой в коридоре, появился отец с цветами, с пакетами фруктов и соков… Тут все и выяснилось.

Мама вернулась со мной в Москву. Отец приезжал, просил прощения, но впустую.

Ярослав посмотрел на девушек:

— Не утомил?

— Я бы не простила, — сказала Настя.

— Не простила бы, если бы не любила, а если есть любовь, значит, есть и прощение, — улыбнулась ей Варя.

— Действительно, мама простила его, — продолжил свой рассказ молодой человек. — Семья очень скоро воссоединилась. Отец учился в академии, потом остался в ней преподавать… Прошло лет восемь, и в дверь нашей московской квартиры позвонили. Я открыл — и увидел миловидную женщину, которая держала за руку мальчика, а в другой руке — чемодан.

— Ты, наверное, Ярик? — улыбнулась она, проходя внутрь и оглядывая стены.

Был выходной. Вышел отец, следом за ним мама. Оба остолбенели. А гостья улыбается им. Вернее, папе моему.

— Не ждали? — говорит. — Прямо картина художника Репина. А что делать? Время нынче тяжелое, нам есть нечего. Я понимаю, конечно, что один раз всего, и то случайно, по пьянке, но надо быть ответственным за свои поступки. Простите, конечно, но мы будем жить у вас.