С тобой мои мечты

— Убейте мальчишку и тех двоих, что находились рядом с ним, и бросьте за борт.

Джаспер Хайд проснулся со стоном. Все его тело пылало будто в огне. Плантатор стянул с головы парик. Лицо взмокло от пота. Было уже далеко за полдень. Видимо, после позднего завтрака он заснул, сидя в кресле.

Охваченный внезапной паникой, плантатор принялся ощупывать грудь, шею и лицо, проверяя, нет ли на коже язв. Нет. У него не оспа. Все хорошо. Он здоров. И как будто нарочно, словно желая посмеяться над ним, жгучая боль резко полоснула по сердцу. Хайд схватился руками за грудь и запрокинул голову. Было трудно дышать, будто его с размаху ударили ножом или огрели раскаленной кочергой. Хайд замер, пытаясь побороть боль.

— Будь ты проклята, Охинуа, — прошептал он, судорожно хватая ртом воздух.

Гнусная ведьма была повсюду. Она тянула к нему свои иссохшие руки, понемногу отбирая у него жизнь и выхватывая удачу из рук. Утром до Хайда дошли новости: судно, в которое плантатор вложил свыше двадцати тысяч фунтов, три месяца назад село на мель у берегов Африки, близ Аккры. Рабы подняли мятеж, захватили корабль, убили капитана и команду. Двести семнадцать рабов добрались до суши и скрылись, а судно пропало. Сплошные убытки. И все эта проклятая чернокожая колдунья!

Услышав стук в дверь, Хайд раздраженно рявкнул секретарю, позволяя войти. Боль в груди понемногу стихла, когда Гарри появился в дверях.

— К вам пришел мистер Борем, сэр.

— Да кто он такой, черт побери?

— Лекарь, который пускал кровь доктору Домби, прежде чем тот умер. Вы посылали за ним.

— Пусть войдет.

Борем крадучись вошел в кабинет. Хайд сразу заметил, как доктор внимательно обшаривает глазами комнату, то ли пытаясь оценить стоимость каждой вещи, то ли желая убедиться, что его не ждет здесь какая-нибудь хитроумная ловушка.

Посетитель был в засаленной шляпе, надетой поверх массивного старомодного парика. Она казалась слишком тесной для его головы, но каким-то чудом держалась на макушке. Лицо доктора было усеяно оспинами, а живот выглядел подозрительно огромным для такого тщедушного тельца с узкими плечиками. Хайд решил, что, возможно, доктор носит с собой все свое состояние, пряча его в сумке под широким плащом.

Борем подошел к столу, почтительно сняв шляпу, и склонился в боязливом поклоне.

— К вашим услугам, сэр. Вам надо пустить кровь, сэр?

— Нет.

— У меня лучшие пиявки в Лондоне, сэр. И мне доводилось их ставить благородным господам из высшего общества. Даже племяннице дворецкого самого лорд-мэра, сэр.

— Нет, — резко оборвал его Хайд. — Вы были с доктором Домби, когда тот умер, не так ли?

— Доктор Домби? О, я знаю, о ком вы говорите. Ну нет, сэр, я заходил к нему накануне вечером. Он принимал слабительные соли и чувствовал себя неплохо. Я велел его рабыне приготовить немного молочной рисовой каши на ужин и еще удивился, когда она положила туда яйцо. На мой взгляд, доктор был здоров как бык. Помнится, следующий день был базарным. Шел снег с дождем. Отвратительная погода, сэр. Да-да, приходилось идти по щиколотку в грязи, а мне нужно было попасть на ферму. Когда же я добрался до Домби, старик уже умер. Понимаете, я никак не мог пропустить базарный день, и…

— Доктор Домби остался вам должен, верно?

— Ну… — Лекарь поковырял пальцем в ухе, извлек катышек серы, рассеянно повертел его перед глазами и легким щелчком отправил в другой конец комнаты. — У него была масса кредиторов. Они ему проходу не давали, так что я брал с него немного. Но раз уж вы упомянули об этом…

— Я надеюсь, что смогу возместить вам его долг, мистер Борем. Он оставил своей рабыне немного денег для вас. Они у меня.

— Ох, как это по-христиански, сэр. — У лекаря загорелись глаза и потекли слюнки.

Хайд в своем кресле наклонился вперед, тяжело опираясь на подлокотники.

— Вы не первый, кого облапошила эта рабыня. А поскольку доктор Домби был моим добрым другом, я решил сам вмешаться и исправить несправедливость. — Хайд взял небольшую деревянную шкатулку со стола и достал из нее кошелек с монетами. — Так сколько он вам был должен?

Борем вцепился в шляпу, прижимая ее к груди.

— Кажется… две гинеи, сэр.

Хайд достал из кошелька пригоршню монет и заметил, как глаза его собеседника вспыхнули при виде золота.

— А я-то думал, что доктор задолжал вам гораздо больше. Здесь у меня пятьдесят фунтов, мистер Борем.

— Может, он был должен мне больше, а я просто забыл? — взволнованно выпалил лекарь.

— Наверняка. Но ваши воспоминания очень важны, мистер Борем. Возможно, вы даже припомните, что в смерти несчастного доктора Домби виновата жадная рабыня, которая задумала прибрать к рукам все его деньги.

— Та самая старая рабыня, сэр?

— Та самая, мистер Борем.

Хайд принялся собирать золотые монеты обратно в кошелек.

— О, я очень хорошо ее помню, сэр. — Взгляд Борема не отрывался от золота. — Она оказалась подлой отравительницей, сэр. Самой коварной из всех, кого я только видел в жизни.

— А вы знали, что она колдунья?

Лекарь удивленно поднял глаза и быстро перекрестился.

— В самом деле?

— Да, мой добрый друг. И вы поможете мне это доказать.

Глава 16