С тобой? Никогда!

Я чувствовала, что не могу быть рядом с ним самой собой: уверенной, безразличной, сильной. Не получалось. Я снова становилась тестом в его руках, податливым и мягким. Разумеется, существовала некоторая вероятность того, что это позабытое состояние пьянящей легкости и было настоящей Дашей — просто оно уже несколько лет дремало где-то внутри меня. Но пардон! Быть уязвимой не так уж классно. Однажды я уже расслабилась и получила нож в спину. Больше так не хочется. Не-а.

Поэтому лучше мне держаться от него подальше. В зоне недосягаемости. На северном полюсе. На Марсе. Или где там еще?

И не важно, о чем он собирался поговорить. Это всё пустое. Может, мне только показалось?

Изгрызая себя изнутри этими мыслями, я и провела вчерашний день. Мерила шагами комнату, говорила сама с собой, уничтожила неприкосновенные запасы горького шоколада и диетической пастилы из ящика своего стола в кабинете. Расплакалась. Успокоилась.

Нашла в кармане сумки горстку изюма на дне пакетика — заточила. Пробралась на кухню, долго смеялась с Ариной, болтая о всяких женских штучках, незаметно утянула у нее со стола десерт и коварно съела. Сожрала, если уж вдаваться в подробности — иначе как обозвать действо, когда ты, не жуя, пропихиваешь в горло огромный кусок бисквита, политого шоколадом, а потом, как ни в чем не бывало, улыбаешься подруге?

Конечно, она поймала меня с поличным. Пальцы, подбородок, губы — все было перепачкано шоколадом. Что я могла ей ответить? Что ужасно нервничаю? Так я и сделала. Созналась. А потом схватила остатки пирожного с тарелки и, всхлипывая, доела. Опять не жуя. И зря Арина крутила пальцем у виска! Если бы это помогало, то я бы тоже подкрутила. Вот только мозги от этого не встают на место. Бесполезно. Проверено и не раз.

— Ты его боишься. — Заключила она.

— Какое открытие! Конечно боюсь! Боюсь снова стать беззащитной, боюсь обжечься, влюбиться… — Облизывая пальцы, признавалась я.

— А может?

— Никаких может! Исключено!

Испугавшись своего отражения в зеркале, я схватила салфетки, стерла следы панического зажора и побежала прочь.

— Дашка! Даша, стой!

Но было бесполезно. Мне не сиделось на месте, нужно было что-то делать, иначе я могла еще что-нибудь или кого-нибудь сожрать!

— Какого дьявола?! — Зашипела, обнаружив столпившихся в коридоре официанток.

Они окружили приоткрытую дверь студии, из-за которой раздавались отрывистые мелодичные звуки. Похоже, музыканты настраивали свои инструменты.

— Ой! — Выпрямилась Катерина и испуганно похлопала по спине своих коллег.

Девочки-официантки обернулись и заметили меня. Краснея, они встали по стойке смирно.

— Что вы здесь делаете? — Прошипела я.

— Мы это… — замялась одна из них.

Ей на помощь тут же пришла Катерина:

— Услышали шум, просто решили посмотреть, а тут вот. — Ее глаза при взгляде на дверь загорелись. — Это же Дайвёрсы, да? — Дрожа всем телом. — Мы их сразу узнали!

— Да я чуть не умерла на месте! — Запричитала самая мелкая из девочек — Юля, заламывая руки. Она так подпрыгивала на месте, будто очень хотела в туалет. — Как увидела Майка, думала, в обморок грохнусь, а потом заметила темненького… — Девушка несколько раз махнула на себя ладонями точно веером. — Это же Яра-а-а…

Подружки подхватили ее под плечи.

— Боже, он такой горячий!

— Да, сексуальный! — Поддержала Катерина, часто кивая. — Боря, кстати, тоже ничего. Говорят, он тоже свободен!

Девушка потянула свой наглый нос к двери, но мой злой взгляд ее остановил.

— Присутствие у нас гостей не повод подглядывать и вздыхать у двери. — Строго сказала я, прикрывая дверь. — Да, ребята будут репетировать и выступать у нас по выходным. Но я запрещаю мешать им или смущать просьбами об автографах.

— Но если они захотят чаю или кофе? — Попробовала спорить мелкая официантка.

Мне захотелось огреть ее чем-нибудь покрепче.

— Тогда они к вам обратятся, ясно?

— Они к нам обратятся… — Прошептала она, задыхаясь и, кажется, теряя равновесие.

Подружки подхватили ее снова и принялись обмахивать руками, чтобы она не потеряла сознание.

— Но пока не обратятся, не смейте шастать возле двери. Понятно?

Все трое одарили меня таким взглядами, будто я была злой ведьмой, которая лишала их сладостей на ночь.

— Понятно…

— А теперь возвращайтесь на свои рабочие места! Живо!

Поджав губки и постоянно оглядываясь, девочки потопали по коридору в сторону главного зала, а я щурилась, провожая их недовольным взглядом. И стоило им только скрыться за поворотом, тут же припала к двери в попытке прислушаться к каждому звуку.

Неудивительно, что из всей какофонии: бренчания гитар, веселого смеха, стука барабанных палочек и звона тарелок, я безошибочно улавливала лишь его голос и редкие звуки его синтезатора. Ярик говорил что-то, потом замолкал, касался клавиш, и зыбкие нотки взлетали к потолку, подчиняя себе движение воздуха и ритм моего сердца. А потом он также резко обрывал их и снова переговаривался с друзьями.

— Вот ты где! — Громко сказал Тим, появившись из-за угла в самый неподходящий момент и застав меня врасплох.

«Зачем так орать?»