С тобой. Только с тобой!

– Ждёшь – не ждёшь, а она – бац и явилась! Глупости, какие. Угораздило же меня… Девчонка ещё вчера из детского сада, ну, чуть постарше – тринадцать лет, шестой класс, ребёнок совсем, а я места себе не нахожу при виде её, готов следы целовать, музыку сочинять, тоннами портреты писать. Совсем умом тронулся.  Какая может быть любовь между мужчиной и девочкой? Извращенец чёртов!

Игорь раздражённо, порывисто метался по студии, нервно крутил в руках барабанные палочки, время от времени со злостью стучал ими по ударным инструментам, которые кричали и выли от боли.

От его странной боли, которая рвала душу и не находила выхода.

– Она же мне в дочки годится. Ребёнок совсем. Так ведь я ни на что и не рассчитываю, ничего непристойного в уме не держу, разве что поцеловать мечтаю, за руки держать. Мне бы видеть её, глазами ласкать, что в том плохого?

Подожду, когда подрастёт, а пока буду холить и лелеять. До восемнадцати ей ещё пять лет. Всего пять или целых пять? Блин, блин, блин! Неужели так бывает!

Что я могу с собой поделать, если с ума по ней схожу! Чем, чем она меня так опутала? Глаза, губы, голос, запах? Чем? Отчего маюсь так, скучаю, не успев расстаться, – сам с собой громко разговаривал парень.

Игорь таскал  Любочку с собой повсюду, где только возможно.

В музыкальной студии на репетиции она всегда сидит на сцене, на концертах – в первых рядах или за кулисами. В ресторане, когда ребята играют – за отдельным столиком. Правда в десять вечера он вызывает такси и отправляет её домой.

Юноша посвящает ей песни, рисует портреты. В его комнате все стены увешаны карандашными набросками.

Их сотни…

Игорь рисует и рисует:L движения, силуэты, позы, глаза, губы, руки.

Да-да, особенно кисти и пальчики.

Их он изображает крупным планом на отдельных холстах.

Маленькие детские ручки: тоненькие-тоненькие, нежные, ласковые, с аккуратными блестящими ноготками.

Игорь их обожает. А Любочка с удовольствием позирует, позволяет целовать их и гладить.

Ещё Игоря восхищают её глаза, такие разные: то укоризненные, то весёлые, то хитрые. Выражение этих глаз бывает испуганное, смеющееся, тоскливое, возбуждённое, застенчивое, изумлённое, но всегда удивительно прекрасное.

Несколько альбомов её портретов и взглядов.

Иногда Игорь просыпается среди ночи и берёт в руки карандаш.

Но всё не то, не так. Разве можно изобразить совершенство?

Она особенная, волшебная, очаровательная, разная.

Вокруг парня вьются десятки возбуждённых, очарованных его талантами девушек, готовых на всё: ведь он поэт, музыкант, художник, причём молод и чертовски привлекателен.

Только ему совсем ни к чему это навязчивое внимание. Ничего, кроме Любочки, ему не нужно.

Игорь мечтает посвятить любимой жизнь без остатка: хочет дарить, дарить и дарить. Он готов делиться буквально всем, что имеет: преподнести в качестве презента себя, талант, вручить судьбу.

Без Любочки ему ничего не нужно. Совсем ничего.

Жить рядом, близко, преданно вглядываться в каждую милую чёрточку, целовать паутинку морщинок на ладонях, вдыхать удивительный запах, облако изумительного пряного воздуха, окружающее девочку: изысканный, ласкающий обоняние коктейль из сладкого молока, фруктов и цветущих трав.

Её кукольное личико без следов времени с неизменной улыбкой посылает Игорю вдохновение.

Юноша садится на пол к самой стенке, закрывает глаза, видит, чувствует, как нежно прикасается к щекам девочки, как она зовёт его губами, как…

Однако до настоящих поцелуев ещё целая вечность. Это табу.

Если только в лобик.

Или в нос. В маленький, аккуратненький носик. Он ей так к лицу.

– Вот, дурак! Надо же такое выдумать! Как нос может не быть к лицу, если является его неотъемлемой частью? Тоже мне художник, от слова худо!

Игоря поражает, возбуждает и радует её детская наивность, легкомысленная доверчивость, искренность,  беспечность, кротость, поистине ангельский характер: дружелюбный и невинный.

Любочка с ним дружит, доверяет во всём, чувствуя, что этот замечательный добрый дядя никогда, ни при каких обстоятельствах её не обидит.

– Разве можно обмануть такое всеобъемлющее доверие? Да ни в жизнь. Провалиться мне на этом месте, если…

Изумительная, сногсшибательная энергия, физически ощутимые флюиды, исходящие от её  юного тела витают повсюду, когда девочка рядом.

Её присутствие возбуждающе пьянит, будоражит воображение, рождает мечты, формирует диссонанс, одновременно создавая и разрушая гармонию, создаёт контрастные ощущения, нарушающие координацию ощущений, движений и мыслей.

Одного глубокого вдоха чувственного бальзама, исходящего от её волос, достаточно, чтобы у парня закружилась голова, задрожали ноги в коленках, а руки перестали слушаться.

Когда Игорю удаётся украдкой погладить Любочкины волосы, он не моет руки, чтобы подольше сохранить благоухание девственной непорочности.

Говорят, что в лёгких находится множество вкусовых рецепторов. Рядом с девочкой Игорь всегда чувствует сладкий привкус и целый букет фруктового благоухания, значит это действительно правда.