С высоты птичьего полета

От великого до смешного – один шаг. Ещё с утра всё настраивало на заключительный, торжественный акт в нашем советско-французском техническом марафоне. На экране перед началом выхода демонстрировался фильм о раскрытии конструкций, и моя фамилия в нём присутствовала, как консультанта, хотя древняя рабочая практика гласит – не выпячивайся, и во всём, как и в любом огромном деле, есть множество не только доброжелателей, но и врагов, и они при виде фамилии разом подняли плоские головы и немигающе смотрят на тебя.

В раздевалке перед началом работы ко мне подошел Петр Колодин. Долгие годы он был на связи с космонавтами оператором «Зари», сам состоял когда-то в отряде космонавтов, и в эту звездную его пору мы вместе плавали в Атлантике на корабле сопровождения «Юрий Гагарин».

– Я поздравляю тебя, – сказал мне он, – с твоим звёздным часом.

– Побойся Бога, – шарахнулся я, – ты обязательно сглазишь.

– И все равно, – неумолимо и торжественно произнёс Колодин, – сегодня твой звёздный час.

Да, очень медленно подвигается дело в космосе. Возникли трудности в предварительном креплении на поручнях крепежной платформы, и командиру вопреки разработанной циклограмме пришлось помочь Жан-Лy. Бежит время. К концу первой световой зоны, когда комплекс ныряет в густую земную тень, отставание от намеченного графика составило 36 минут.

Только выйдя из тени, космонавты начинают расставлять и наводить телевизионные камеры. Они на специальных кронштейнах, которые позволяют увидеть – зарегистрировать процесс раскрытия конструкции. Но все эти опоздания не вызывают опасения, мы только следим за действиями космонавтов, изредка напоминая и подсказывая.

– Жан-Лy несколько спутников запустил.

Эти слова Волкова означают, что Кретьен снял чехол и отбросил, и теперь крепёжная платформа без защитного «кожуха», в «зное и стуже» открытого космоса.

Большая часть второй световой зоны проходит вне видимости телевидения и связи с Землей.

– Вы всё подготовьте и выполните, – рекомендует руководитель полета, – а вот отделение проведете в зоне связи, у вас ещё будет немного света. Так что готовьтесь и ждите зоны. Проводить отделение будем при взаимном контроле.

Это означает, что космонавты раскроют конструкцию самостоятельно, и протрясут её с помощью специального возбуждающего двигателя в заданных диапазонах, а затем, закончив работу, немножечко подождут, чтобы потом на глазах у всех «отстрелить» большую раскрытую конструкцию.

Ладно, ладно. Все ждут. И вот комплекс в зоне связи с ЦУПом.

– Конструкция не раскрылась, – сообщили космонавты.

Была подана команда, расчековался сдерживающий бандаж, но вся углепластиковая «вязанка» так и осталась вязанкой, не пожелав распахнуться, вопреки всем наземным испытаниям.

Теперь все отступились, всё отлетело далеко, далеко, и я даю космонавтам рекомендации:

– Потрясти нераскрытую конструкцию с помощью возбуждающего двигателя.

Её трясут. Трясут во всех диапазонах, пуская двигатель и в ту и в другую сторону, но бестолку.

– Подденьте звенья конструкции отверткой со стороны переходного отсека. При этом не попадите в зону раскрытия конструкции.

Руководитель полёта дает советы постучать по штанге молотком, и комплекс уходит из зоны связи. Балкон кипит, все столпились у раскрытой конструкции, французские специалисты дают пояснения всем окружающим и руководству, а мы спешим не туда, а в противоположную сторону – взглянуть на телеметрию, на плёнки записи, где специальным «птичьим» языком зарегистрированы поданные электрические команды.

На лентах все правильно, команды прошли, поданы вовремя. Но отчего конструкция не раскрылась? Спешим на балкон. Там густая толпа окружает конструкцию «ЭРЫ». Бесцеремонно раздвигаю интересующихся и попадаю в эпицентр, где Патрик Обри дает пояснения нашему Главному конструктору. Что составляет многие фразы Патрика, укладывается в несколько слов. Понятно, что должны сделать космонавты для отделения и безопасности, чтобы уже нерасчетное раскрытие не наделало бед.

Всё же хорошо продумана конструкция, наши труды так реализовали её, что во всех случаях жизни, при любой ситуации, из неё есть выход без риска для космонавтов.

Спускаемся вниз, в зал управления. На связь с космонавтами садится Главный конструктор, рекомендации продуманы.

– Я думаю, – говорит Благов, – сейчас они войдут в зону и доложат, что всё хорошо.

И вот первые слова космонавтов:

– Открылась. Программу выполнили полностью. Во всех диапазонах протрясли и отстрелили конструкцию. Поставили и раскрыли «Образцы».

Выходит, вся программа выполнена. Идут последние заключительные операции в открытом космосе. Но космонавты устали, ведь вместо трёх запланированных витков они работали четыре. Ресурс скафандра на пределе.

Томительно тянутся последние минуты. Не закрывается люк, куда втолкнули лианы кабелей телекамер. Но вот всё позади.