Сад чудовищ

За недолгое время совместной работы инспектор узнал о Янссене две вещи: парень не умеет шутить, зато учится молниеносно. Второе качество стало находкой для нетерпеливого инспектора. Касательно первого, Колю хотелось, чтобы молодой напарник шутил почаще: для стража порядка юмор ценится на вес золота.

Янссен снял отпечатки пальцев, что удавалось ему мастерски.

– Теперь покройте булыжник вокруг трупа дактилоскопическим порошком. Если обнаружатся отпечатки пальцев, сфотографируйте. Вдруг киллеру хватило ума срезать этикетки с одежды, а не касаться при этом земли он не догадался.

Добрых пять минут Янссен посыпал порошком булыжник вокруг трупа, потом объявил:

– Герр инспектор, кое-что есть. Посмотрите!

– Да, хорошие отпечатки. Сфотографируйте их.

Янссен сфотографировал следы, потом, отступив на шаг, сделал еще несколько снимков тела и места преступления. Инспектор медленно обошел труп, снова вытащил из кармана монокль и повесил себе на шею на зеленом шнуре, который сплела на Рождество дочка Ханна. Рассмотреть он решил булыжник у самого трупа.

– По-моему, тут чешуйки кожи. – Коль внимательно взглянул на них. – Сухие и старые. Коричневые. Для перчаток слишком жесткие. Скорее, от обуви или от ремня, от сумки или от портфеля, которые могли принадлежать как убийце, так и убитому.

Коль собрал чешуйки, высыпал в очередной коричневый конверт и запечатал его.

– Герр инспектор, у нас свидетель! – крикнул молодой шутцполицейский. – Только помогать не очень стремится.

Свидетель? Великолепно! Коль вернулся в начало проулка. Другой патрульный вел ему навстречу мужчину лет сорока в рабочей одежде. Левый глаз стеклянный, правая рука висит как плеть – этот мужчина пережил войну, но неведомое происшествие непоправимо искорежило ему тело. Таких, как он, четыре миллиона.

Полицейский подтолкнул рабочего к Колю.

– Достаточно, благодарю вас, – строго сказал патрульному инспектор и повернулся к свидетелю. – Предъявите удостоверение личности!

Мужчина протянул бумагу, Коль пробежал ее глазами. Имя и фамилию рабочего он забыл, едва вернув удостоверение, но даже быстрая проверка документов делает свидетелей невероятно покладистыми.

Хотя не каждого.

– Я хочу помочь, но уже рассказал все полицейскому. Видел я немного. – Свидетель замолчал.

– Хорошо, хорошо, расскажите о том, что вы видели, – нетерпеливо махнул пухлой рукой Коль.

– Да, герр инспектор. Я мыл подвальную лестницу в сорок восьмом доме. Вон там. – Мужчина показал на дом за проулком. – Как видите, я был ниже уровня тротуара. Мне показалось, я услышал хлопок в карбюраторе.

Коль аж крякнул. С тридцать третьего года только идиоты думают о хлопках в карбюраторе. Теперь все думают о пулях.

– Я решил, что ничего страшного, и стал мыть дальше. – В доказательство мужчина продемонстрировал влажные брюки и рубашку. – Минут через десять раздался свист.

– Свист? Свист полицейского?

– Нет, герр инспектор, свистели не в свисток, а сквозь зубы. Очень громко. Я поднял голову и увидел, как из проулка выходит мужчина. Свистел он, чтобы поймать такси. Машина притормозила напротив сорок восьмого дома, и я услышал, как тот человек просит отвезти его к ресторану «Летний сад».

«Свист, как странно, – подумал Коль. – Свистом подзывают собак и лошадей, а таксист мог оскорбиться. В Германии все профессии в почете. Так подозрительный тип – иностранец? Или просто грубиян?»

Он записал услышанное в блокнот и для проформы спросил:

– Номер такси?

– Не помню, герр инспектор, – был ожидаемый ответ.

– «Летний сад» – название расхожее. Который именно ресторан?

– Кажется, я слышал, что на Розенталерштрассе.

Коль кивнул, радуясь, что так много узнал уже на раннем этапе расследования.

– Так, быстро… Опишите того мужчину.

– Герр инспектор, я же стоял под лестницей. Того мужчину я видел со спины, когда он такси останавливал. Ростом он за два метра. Крупный, но не толстый. Еще у него акцент.

– Какой акцент? Как у жителя другого района Германии? Как у иностранца?

– Вроде как у южан. Хотя у меня брат в Мюнхене, и он говорит иначе.

– Значит, как у иностранца? Их тут сейчас много. Олимпиада же.

– Не знаю, герр инспектор. Я всю жизнь живу в Берлине. За границей бывал лишь раз. – Мужчина показал на безжизненную руку.

– Кожаная сумка у того человека была?

– По-моему, да.

– Вот откуда кожаные чешуйки, – сказал Коль Янссену, а у свидетеля спросил: – Лица вы не видели?

– Нет, герр инспектор, как и говорил.

Коль понизил голос:

– А если пообещаю не записывать ваше имя, чтобы больше никуда не вызывать, вспомните, как он выглядел?

– Честное слово, герр инспектор. Лица его я не видел.

– А возраст?

Свидетель покачал головой.

– Помню только, что он крупный, одет в легкий костюм… Боюсь, цвет я не разобрал… Ах да! У него была шляпа, как у министра авиации Геринга.

– Это какая?

– С узкими полями. Коричневая.

– Вот, ценная информация. – Коль оглядел уборщика с головы до ног. – Благодарю вас, можете идти.

– Хайль Гитлер! – с пафосом воскликнул мужчина и выбросил вперед руку. Вероятно, энтузиазм он хотел компенсировать тем, что салютовал левой рукой.