Сад Эпикура

Работали весело, жадно. Все давно стосковались по простой и дружной работе, по светлому саду, по солнцу, по радостному гомону. Столько было черного и грустного позади, что, казалось, уже конца не будет: чума, страх, голод, пожары, смерть Аристобула, арест Колота, смерть Метродора, страдания, слезы, тоска… И вот — тихое светлое утро, роса на оливках, длинные тени от деревьев, запахи цветов и травы, радостные лица, смех, звонкие голоса детей.

Феодату, дочь Метродора, выбрал себе в помощницы Медонт. Легкая и подвижная, как птица, она, казалось, без помощи сильных рук Медонта перелетала с одной ветки на другую и там, в зелени листвы, щебетала, взмахивая белыми крыльями, и оливки, как изумруды, сыпались от этих ее взмахов в подставленную Медонтом корзинку.

Два маленьких Эпикура — сын Метродора и сын Леонтея — увязались за Колотом. Он поднимал их на свои широкие плечи, и они рвали оливки, складывая их себе за пазуху, и дружно подпевали Колоту:

Есть на свете отец, двенадцать сынов ему служат;Каждый из них родил дочерей два раза по тридцать:Черные сестры и белые сестры, друг с другом схожи;Все умирают одна за другой, и все же бессмертны[70]

.

Батида, сестра Метродора, работала вместе с его вдовой Леонтией. Они обе были печальны, молчаливы, и обе прекрасны в своей печали. Батида похожа на покойного брата. Эпикур, взглянув на нее, вздохнул, но Федрия не дала ему погрузиться в грустные мысли, отвлекла разговорами о предстоящей засолке маслин — толковала о рассоле, о маринадах, о чанах для мытья оливок. Никий, услышав этот разговор, подошел к Эпикуру и спросил, на чьем прессе они будут давить масло. И хотя каждый год он отвозил урожай оливок на маслодавильню Клеобула, он каждый год спрашивал, не отвезти ли их на этот раз на маслодавильню Тевтама.

— Все равно, — ответил ему Эпикур, зная, что Никий отвезет маслины к Клеобулу: Клеобул берет меньшую плату, чем Тевтам, и живет ближе.

Собранные оливки пересыпали из корзин на широкие носилки, и мужчины относили их под навесы во двор дома Эпикура. Федрия то и дело бегала туда и проверяла, правильно ли ссыпают оливки носильщики, не путают ли один сорт с другим, а заодно и перемешивала рассолы в чанах, пробуя их всякий раз на вкус. Пока оливки на деревьях, за них отвечает садовник, а когда они в чанах — за них отвечает ключница. И надо еще решить, что труднее: вырастить оливки или засолить их. Федрия считает, что хорошо приготовить оливки — искусство, растут же они сами.

После полудня на помощь Эпикуру пришла Маммария со всем своим двором. В саду Маммарии всего пять или шесть маслин. Собрать с них плоды — не большой труд. Но зато у нее много орехов. И когда орехи станут падать, Маммария позовет на помощь людей Эпикура. Так было всегда.

Она принесла кувшин молока для Эпикура. Он поблагодарил ее, отпил несколько глотков, похвалил молоко и отдал его двум другим Эпикурам — мальчишкам.

— Я уже подвела мой дом под крышу, — сказала Маммария, хвастаясь. — Скоро позову тебя в гости.

— Скоро и я позову тебя в гости. На первые оливки, — ответил ей Эпикур.

К середине третьего дня работа в маслиннике была закончена. По этому случаю по давней традиции состоялся небольшой праздник с угощением: Мис успел продать часть урожая маслин, а Федрия купила на вырученные им деньги квасного пшеничного хлеба, овечьего и коровьего молока, сама напекла пирогов с сыром, поджарила на вертеле баранину, которую купил и принес Медонт. Со своими угощениями пришли те, кто не участвовал в сборе маслин, но кого Эпикур тоже пригласил на праздник. Ведь у праздника была и другая, печальная сторона — Колот покидал Афины. Еще вчера отряд македонцев из пяти человек появился у ворот сада, и командир отряда, вызвав Колота, напомнил ему, что он изгоняется из Афин.

— Через день мы придем снова, — сказал он, — и будем сопровождать тебя до Пирея. Жди нас послезавтра утром. Напоминаю, — добавил командир, — что всякая попытка уклониться от выполнения приказа будет означать для тебя смерть.

Пришли все друзья Эпикура, его единомышленники и ученики, которые прежде, до того как на Афины нагрянула черная смерть, собирались в саду Эпикура в десятый день каждого месяца для философских бесед. Их было много, более шестидесяти человек, людей среднего возраста, стариков и юношей, для которых ежемесячные встречи в саду всегда были желанным праздником. Сегодня Эпикур недосчитался восьмерых из друзей: их унесла чума.

Ужин устроили у источника. Разожгли костры и уселись вокруг них на холстах, которые и прежде служили этим целям, — были одновременно и ложем и столом.