Сад плененных сердец

Когда царевна услышала это, ее глаза забегали — ее большие, как бы вплоть до голубого лотоса, заложенного за вершину уха, растянутые глаза. Она смотрела ими несколько вкось и исподлобья. Нежные брови ее, красиво изогнутые, как лук дельфинознаменного бога любви, заколебались грациозно и томно, как две танцовщицы на сцене ее лба. Покрасневшая поверхность ее щек дрожала. И стыд, и страсть боролись в ней и попеременно ею овладевали. Отвернув в сторону лотосоподобное лицо свое, она кончиком ноги, на которой блестели, как лучи луны, закругленные ногти, нервно царапала землю. Ее розовые, как кончики побегов, уста заколебались. Слезы радости лились потоком из ее глаз. Как масса капель мелкого дождя, они, падая на ее грудь, размазывали красную сандаловую мазь на ней. Однако ее как бы высушивал легчайший ветерок ее дыхания, исходивший из глубины ее уст и быстро скользивший прямо в сердце, как ловко попадающая в цель стрела бога любви. При этом она показывала ряд белых зубов, которые испускали как бы волны белого света. Голосом, сладостным, как пение кукушки, она проронила следующие несвязные слова: «О благородный ариец! Зачем ты вырвал меня из рук смерти, чтобы бросить в море любви, где гуляют приводимые в движение ветром страсти волны муки любовной? Прими меня хотя бы за пылинку на лотосоподобных ногах твоих! Я припадаю к твоим стопам! Если у тебя есть хоть капля сострадания ко мне, то сделай отличие между мною и обыкновенным просителем, приходи ко мне! Если же ты боишься, что тайна на женской половине нашего дворца не будет сохранена и присутствие там для тебя представляет опасность, то этого нет. Подруги мои и служанки в высшей степени мне преданы. Они уж постараются о том, чтобы никто об этом не узнал».

Тут бог любви натянул тетиву своего лука до самого уха и безо всякой жалости ударил мне стрелой прямо в сердце. Я оказался закованным в черные железные цепи ее вкось на меня бросаемых взглядов. Тогда я посмотрел в лицо демону и сказал ему: «Если я не исполню того, что мне предлагает эта, обладающая правильно закругленной формой седалища красавица, то бог любви, дельфинознаменный, моментально приведет меня в ужасное, неописуемое состояние. Поэтому доставь меня вместе с этой, имеющей глаза молодой лани царевной в ее дворец!»

Ночной демон так и сделал, и я был доставлен им в жилище царевны, которое своими высокими, светлыми теремами блистало, как масса серых осенних облаков. Там я некоторое время постоял в указанной ею комнате и все время устремлял свои глаза в сторону ее лица, которое освежало меня, как свет луны. Подруги ее спали безмятежно, но она легким толчком руки разбудила некоторых из них и предупредила их о том, что произошло. Те подошли ко мне, поклонились мне в ноги и шепотом, с глазами, затуманенными потоком слез, начали говорить, так что, казалось, зажужжали пчелы, сидевшие на кончике тычинок тех цветов, из которых были сплетены венки на их головах: «О благородный ариец! — говорили они. — Твоя мужественная энергия превосходит силу света самого солнца. Только благодаря тому что царевна наша попалась тебе на глаза, только поэтому избегла она смерти. Перед священным жертвенником, на котором горит огонь любви, она отдана тебе в жены наивысшим из первосвященников — богом любви. О ты, обладающий лотосоподобными глазами! Надейся на ее сердце! Оно постоянно и твердо, как каменное подножие алмазной скалы. Укрась его удивительной драгоценностью — центральным большим самоцветным камнем любви твоей! Пусть ее высокая грудь исполнит свое назначение, подвергаясь крепким объятиям достойного мужа». После этих в высшей степени любезных слов ее подруг цепи любви, которые сковали мое сердце, стали связывать меня гораздо крепче. Она отдала свое тело в мою власть, и я насладился ею.