Сад похищенных душ

Радость бурлит во мне, когда деревенские расходятся, но предупреждение не медлить всё ещё звучит в ушах. Не стоит здесь задерживаться. Особенно теперь, когда они узнали о моём даре. Это всего лишь вопрос времени, когда леди Эшлинг снова нападёт на наш след. Мы ускоряем шаг.

– Как считаешь, о чём думала Дара, когда пришла сюда? – спрашивает Лукас, задумчиво морща лоб.

– Это явно не совпадение, она идёт той же дорогой, что и мы.

– Но откуда ей знать, куда идти? Это нелогично.

Я играю с тенями деревьев вокруг, думая о том же самом. А потом всё понимаю и вою от досады.

– Она сидела у меня в сумке. Она могла заглянуть в список или другие документы! – Внутри у меня всё перекручено. – Надеюсь, Дара не распугает там всех к тому времени, когда мы найдём нужный дом.

– Что бы она ни задумала, ясно одно, – говорит Лукас. – Что в этом нет ничего хорошего.

Меня пробирает дрожь. Он прав, и это беспокоит меня сильнее, чем я готова признать.

Скоро мы находим нужную улицу и останавливаемся перед каменным домом с красной крышей, где должна жить семья с одарённым ребёнком примерно нашего возраста.

Мы стучимся во входную дверь, но никто не отвечает.

– Может, их нет дома? – предполагает Лукас, но я чувствую, что-то не так, и, отойдя на тротуар, оглядываю дом. Окна грязные, небольшой сад вдоль стены зарос сорняком. И крыша – на ней тёмное пятно с опалёнными краями, я не вижу его чётко, но уверена, что это дыра.

Камень падает мне на сердце. Мы опоздали. Опять.

– Лукас, я думаю, они здесь уже не живут. Уже нет.

Он хмурится:

– Давай проверим.

Друг дёргает за ручку, и дверь легко, со скрипом отворяется. Мы обеспокоенно переглядываемся и входим в дом. В тусклом свете видна маленькая кухня: по центру круглый стол и три стула вокруг. На столе стоит чёрная миска, и, осмотрев её, мы понимаем, что она обожжена, а внутри лежат сгоревшие фрукты. Без сомнения, тот, кто здесь жил, мог дышать огнём.

– Эй? – зовёт Лукас, но никто не отзывается. Только пыль плывёт в потоках света, струящегося из окон.

Мы обыскиваем дом, но никого не находим. Добравшись до второй спальни, я медлю на пороге. Должно быть, это была комната огнедышащего. И наверное, сюда их отвели. Всё вокруг чёрное и обугленное, как будто они дрались не на жизнь, а на смерть. Возможно, дом пуст потому, что им удалось сбежать. Надежда умирает последней.

За моей спиной Лукас, ахнув, спрашивает:

– Как думаешь, им удалось спастись?

Я обречённо пожимаю плечами:

– Надеюсь.

Но я не могу не признать, что это натянутое предположение, и закрываю дверь, чтобы больше не видеть комнату.

Лукас плюхается за стол в кухне, и тут в воздух взвивается клочок бумажки. Я поднимаю его. Почерк старомодный, но вполне читаемый:

Бойтесь пустых кукол. Они повсюду.

Странный холодок пробегает у меня по плечам. Почерк похож на тот, которым была написана записка в доме на дереве. Но что это за «пустые куклы»?

– Что это? – спрашивает Лукас, и я показываю ему бумажку. Он хмурится и нервно оглядывается вокруг.

Я ещё немного разглядываю записку, а потом кладу её к себе в сумку, чтобы не потерять.

– Что будем делать? – Лукас кладёт голову на руки, запустив пальцы в волосы. Луч света играет в них – может, он и научился лучше управлять своей магией, но кое-что он по-прежнему делает неосознанно.

Я вытаскиваю список, но не сажусь к нему за стол. Эта обугленная миска с фруктами пугает меня. И вдруг меня осеняет:

– В Аббачо осталось совсем немного домов Сети. В одном из них должны жить Роданы. Они столько лет знают твою семью – наверняка они помогут нам придумать, как освободить твоих родителей.

Лукас вымученно улыбается:

– Будет здорово снова увидеть Кэри и Дойла.

– Тогда идём дальше, но на этот раз, думаю, нужно вести себя более осторожно.

Теперь, когда деревенские знают, на что я способна, я больше не хочу встречаться с ними. У леди Эшлинг повсюду шпионы, и они не должны знать, в какую сторону мы пойдём.

Я собираю по дому все тени и укрываю ими себя и Лукаса. Мы уходим, надеясь, что никто не обратит внимания на бесхозную тень, крадущуюся по краю деревни.

Глава тринадцатая

На следующий день мы добираемся до территории, где, как мы надеемся, расположен новый дом Роданов. Лукас вспомнил, что Дойл как-то упомянул о переезде ближе к границе с Париллой, и данные в документах соответствуют этим словам. Но мы не видим никаких признаков жилья. Местность вокруг холмистая, тут и там, точно кончики пальцев тянущейся к небу руки, погребённой в земле, торчат огромные валуны. Тень дают только изредка попадающиеся деревья, а между валунами змеится ручей: вода переливается через небольшие камни и обтачивает их.

– Как думаешь, у твоих родителей был верный адрес? Возможно, Роданы переехали, – говорю я, но Лукас качает головой:

– Нет, они бы предупредили. Они жили не так далеко.

– Тогда где же они? – Я всплёскиваю руками.

– Они где-то здесь. Просто нужно продолжать искать.