Сад золотого павлина

Коль светит луна, темноту серебря,Зачем же укрыта за звездным забором;Коль правду сказал ты, назвавши себя,Зачем же боишься предстать нашим взорам?

Улыбнулся Индрапутра и ответствовал таким пантуном:

Отмерить на баджу два локтя тканиРаджа Индрагири[17] не поскупится;Меня увидите вы не ране,

Чем вашей красою мой взор насладится.

Засмеялись пери словам Индрапутры, а он пропел еще и такой пантун:

Поймали рыбу и рыбу туГлушат молотом деревянным;Ничуть не стыжусь за свою красоту,Стыжусь, что нагим перед вами предстану.

Пери звонко расхохотались, Индрапутра же, сбросив одежды и умастившись притираниями и шафрановым порошком, вошел в прекрасный пруд и насладился ароматом его вод, благоуханием подобных розовой воде. Когда он совершил омовение, пери принесли многоразличные благовония и драгоценные одежды, дарованные Индрапутре царевной, и, дивясь красоте юноши, в один голос воскликнули: «Воистину прекрасен Индрапутра, вполне под стать он Сери Ратне Гемале Нехран».

Они поднесли Индрапутре благовония и одежды на подносе из бирюзы и, почтительно склонившись, молвили: «О господин наш Индрапутра, сей наряд тебе прислала царевна Сери Ратна Ге мала Нехран, не отвергай его, ибо он дарован в знак ее искренней сестринской привязанности». Выслушав служанок, Индрапутра улыбнулся и, облачась в новые одежды, направился во дворец, к царевне.

Обратясь к нему, молвила Сери Ратна Гемала Нехран: «Войди, о брат мой». Индрапутра вошел в зал для приемов и склонился до земли перед царевной в почтительном поклоне. Сказала царевна: «Воссядь, о брат мой, на позлащенный престол, и пусть все мои служанки предстанут пред тобою». Царевна приказала подать бетель в золотом сосуде и стала угощать Индрапутру. Когда же Индрапутра отведал бетеля, слуги внесли блюдо с яствами, поставили перед гостем и Сери Ратной Гемалой Нехран, и они вместе вкушали те яства. После слуги наполнили чаши пьянящими напитками, и, пока Индрапутра тешился ими, царевна про себя подумала: «Надо бы мне испытать верность Индрапутры. Может, захмелев, он раскроет свои тайные мысли?»

И произнесла царевна заклинание над бирюзовым кубком, от которого Индрапутра захмелел, будто от дурмана базиликовых цветов. Тогда она подала знак служанкам, и те пропели такой пантун:

Возят быки и кони гнедыеРис в амбары Данг Джазираты;Едва повстречаются молодые —Сердца их уже любовью объяты.

Склонив голову на грудь, Индрапутра ответствовал таким пантуном:

Возят быки и кони исправно

Млечный сок древесных ветвей;Хоть повстречались совсем недавно,Стала царевна сестрою моей.

Услыхав пантун Индрапутры, засмеялись царевна и служанки, и Сери Ратна Гемала Нехран вновь подала знак пери, дабы они пропели такой пантун:

У Ратны Вали погибли посевы,Хоть в поле трудилась она все утро;Воистину предан ли ты царевне,Ответствуй, о доблестный Индрапутра.

Индрапутра улыбнулся и ответствовал таким пантуном:

Можно, когда оскудеют поля,Сбором цветов заработать на жизнь;Не знает пределов верность моя,Иначе я не был бы сыном раджи.

Пери рассмеялись, подали новые яства, и, отведав их, сказал Индрапутра, обратясь к Сери Ратне Гемале Нехран: «О сестрица, сейчас уже поздняя ночь, позволь мне покинуть твои покои».

Выслушав Индрапутру, царевна приказала украсить для него беседку Шипы любовного цветка. Резные опоры той беседки были сделаны из ароматного дерева келембак,[18] стены — из красного стекла, а крыша — из белого. Служанки разостлали многослойные покровы, вытканные из тончайшей шерсти, повесили парчовые завесы, зажгли мерцающие свечи, китайские фонари и масляные светильники.

Когда все было готово, молвила царевна, обратясь к Индрапутре: «О возлюбленный мой, отправляйся почивать в беседку Шипы любовного цветка». Индрапутра улыбнулся, услыхав, как прозывается беседка, и, простясь с царевной, удалился в сопровождении служанок. Подивившись красоте беседки, убранной парчовыми завесами, Индрапутра возлег на ложе и увидел зеркало из горного хрусталя, а над зеркалом — цветок.