Садовник и плотник

Но в наших силах по крайней мере увидеть эти парадоксы и признать, что они далеко выходят за рамки обычной дискуссии о родительстве. Мы не должны ограничиваться размышлениями о том, приведет ли та или иная “родительская техника” к хорошим или плохим результатам. Размышления о детстве в более абстрактном ключе, в более широкой и более общей перспективе могут помочь нам сделать нашу дискуссию о родителях и детях более вдумчивой и менее конфликтной, более глубокой, но менее мучительной, включить в нее больше оттенков и меньше стереотипов.

Однако я думаю, что хотя мы и не в силах разрешить парадоксы, но все же можем найти к ним верный подход. Нам необходимо признать, что быть родителем (то есть заботиться о ребенке) означает вступить в определенные двусторонние отношения. Более того, нам нужно признать, что эти отношения уникальны. Воспитание ребенка не похоже ни на один другой вид человеческих занятий, которые обычно служат нам моделями и образцами. Воспитание детей – это совершенно особое, специфическое занятие, и оно нуждается в том (и заслуживает того), чтобы у него был свой собственный набор политических и экономических институтов, а у нас – особый, специфический способ думать о нем.

По сути дела, будь у нас идеальный пример того, как надо воспитывать ребенка, он, возможно, помог бы нам решить и другие сложные проблемы – и общественные, и моральные. Напряжение между зависимостью и независимостью, специфическим и универсальным, работой и игрой, традицией и новаторством нагляднее всего проявляется именно в детстве – но это же напряжение стоит и за трудноразрешимыми взрослыми вопросами. Эти противоречия влияют на наше восприятие и понимание множества явлений – от права на аборты и проблемы старения до вопросов искусства; и прозрения, которые мы получаем, когда понимаем детей, могут помочь нам решить и взрослые проблемы.

Мы могли бы начать думать о воспитании детей так, чтобы не увязнуть в трясине чувства вины или обреченности, инструкций для родителей и семейных историй, устоявшихся политических разногласий – всего того, из чего состоит большая часть современной дискуссии о детях и родителях. В наших силах признать, что отношения между детьми и теми, кто о них заботится, – самые важные и определяющие изо всех видов человеческих отношений.

Сад детей

Возможно, лучшая метафора этих определяющих отношений – это очень древний образ сада. Растить ребенка – все равно что выращивать сад, а быть родителем – то же самое, что быть садовником.

В модели родительства родитель скорее похож на ремесленника, например плотника. Согласно этой модели, необходимо внимательно и тщательно выбирать материал, по которому ты работаешь, – и, возможно, качество материала до некоторой степени определит то, что ты пытаешься изготовить. Но в целом твоя работа заключается в том, чтобы вытесать из этого материала конечное изделие, соответствующее чертежу, который ты держал в голове, приступая к работе. И определить, удалась ли работа, можно, посмотрев на готовое изделие. Не кривы ли двери? Устойчивы ли стулья? Враги плотника – неаккуратность и разнообразие; его союзники – точность и контроль. Семь раз отмерь, один раз отрежь.

А садовник? У садовника все иначе. Когда ты разбиваешь сад, то создаешь надежное, защищенное место, где растениям будет привольно и безопасно. Растить сад и ухаживать за ним – дело трудоемкое, приходится работать в поте лица, гнуть спину, вскапывая и окучивая, пачкаться навозом. И, как известно любому садовнику, ни один план не соблюдается в точности, ничто никогда не бывает так, как задумывалось. Из семян бледно-розового мака вырастает ярко-оранжевый цветок; шпалерная роза, которая, по замыслу, должна была виться по изгороди, упрямо не желает подниматься выше фута от земли, а гниль, ржавчина и тля никогда не будут побеждены.

С другой стороны, мы вознаграждаем себя тем, что величайшие наши садоводческие триумфы и радости мы переживаем именно тогда, когда сад выходит из-под контроля. Когда мелкие белые цветочки гипсофилы внезапно появляются именно там, где нужно, – на фоне темного тиса; когда позабытый нарцисс потихоньку пробирается на другой конец сада и вдруг дает множество цветов среди голубых незабудок, когда декоративный виноград, от которого ожидалось, что он будет чинно виться по решетке, вместо этого буйно оплетает деревья.