Сага о диком норде

Конунг не успел вмешаться. Его хирдманы повскакивали с лавок с криками. Им пришлась по душе идея о божьем поединке. Альрик сдержал ухмылку. С первых слов Харальда он понял, что не стоит ждать тех же порядков, что и на Севере, потому, приметив сына Хрокра, нарочно разозлил его и вызвал на поединок. Пусть конунг и отринул веру отцов, но воины вряд ли отказались от Фомрира и Скирира, а, значит, поддержат божий суд.

Харальд все же попытался вывернуться.

— Пусть придет тот парень, что громче всех кричал о сожжении Хрокра!

— Я хёвдинг и отвечаю за его поступки. Считай, что я его поединщик. К тому же, сын Хрокра на десятой руне, как и я. То будет бой равных, честный бой. Со мной будет Тулле Скагессон, а кто встанет за твоей спиной, сын Хрокра?

— Дядя, — указал на хельта, стоявшего в стороне.

— Подтверди, Хрокрссон, что после поединка, кто бы ни победил, между нами не будет вражды. Коли я погибну, значит, выплатил виру жизнью, коли ты — вины за нами нет.

— Так и будет! — выпалил парень, отмахнувшись от знаков дяди.

«Вот еще один Кай, — невольно подумал Альрик. — Такой же безмозглый и вспыльчивый. Нет бы поразмыслить и понять, что в таком раскладе бой выгоден только ульверам».

— Слово сказано! Когда устроим поединок?

На сей раз хельт опередил племянника:

— Через три дня. На рассвете на Красной площади. На два щита и в доспехе.

— Хорошо. Приду через три дня.

— А пока погости в моем доме вместе со своим хирдманом, — добавил конунг.

Вот это уже было нехорошо, но и отказать Беззащитный не мог, потому согласился.

* * *

Альрик поправил кольчугу, попрыгал, снова поправил. Вычищенное от ржи железо было не толще добротной шерстяной накидки, зато изрядно тяжелее. Для десятирунного — мелочь, а вот для ловкача — помеха. Привычные приемы и увороты так легко уже не исполнишь.

Несколько раз хёвдинг спрашивал у Тулле, кто победит в поединке, но Одноглазый отвечал непонятно: «Боги рассудят» или «Кто от большего откажется».

Вскоре за ними пришел человек конунга и отвел на Красную площадь. Среди толпы Альрик заметил и Ульвида, прислонившегося к стене его же дома, и Плосконосого.

— Вот же дурень, — пробормотал себе под нос хёвдинг. — Нет бы оповестить хирд.

И тут же забыл о нем, ибо увидел Хрокрссона. Теперь понятно, зачем дядя запросил три дня. И как только успел?

Противник был снаряжен не хуже какого-нибудь ярла: шлем с бармицей, плотная кольчуга тройного плетения, и некоторые колечки переливались радугой, отменный меч с удлиненной рукоятью явно откован с прахом твариных костей. Под такой лучше оружие не подставлять — перерубит или оставит немалую выщербину. Но хуже всего, что от парня веяло силой хельта. Значит, за три дня он успел и тварей нарубить, и сердце отыскать, и дар усилить. Может, Хрокрссон еще не привык к новой силе? Только на это и надежда.

Хорошо хоть щиты давал сам конунг: все одинаковые. Был бы у него еще и щит укрепленный, так и вовсе на бой можно не выходить.

— Где только сердце отыскал… — прошипел Альрик.

— Не ел он сердца твари, — вдруг сказал Тулле.

— Что?

— И хельтом пока не стал. Не его эта сила. Заемная.

Альрик повеселел. Знал, что есть способы усилить воина, только они ненадежны. Некоторые заставляют терять голову от ярости, другие действуют недолго, оставляя ослабленным, третьи влияют на дальнейший рост.

Тем временем появился и сам конунг Харальд Средний Палец, сел на подготовленное место, поглядел на соперников и провозгласил:

— Да свершится божья воля!

Беззащитный схватил щит и понял, что поторопился. Деревянный круг закрывал часть обзора, непривычно оттягивал левую руку и мешал движению. Для ловкача щит хорош только в строю, а в бою один на один — помеха.

Хрокрссон же со щитом выглядел цельно, правильно. Какой же у него дар?

Меч с костной примесью просвистел рядом. Альрик привычно отпрянул, а потом сообразил: надо было подставить щит. Пусть разобьется! Второй сразу хватать не обязательно.

Потому следующий удар Беззащитный принял на щит и сразу же его отбросил. Укрепленный меч да с почти хельтовой силой враз расколол его на щепы.

Толпа отозвалась радостным гулом.

— Бир, давай! Убей! Во имя Фомрира!

Значит, не все воины забыли родную веру.

— Фомрир, смотри! Во славу твою! — закричал Альрик.

Просить о милости или удаче бога-воина не стоит, не любит того создатель фьордов, а вот пригласить глянуть на достойный бой можно, дабы развлечь убийцу Тоурга.

Без щита двигаться стало легче, и Альрик отпрыгнул, уходя от Бира. Затем снова отпрянул. Вскинул меч и отвел удар, упершись не в острие, а в плоскость лезвия. Хотел было уклониться, да из-за кольчуги не успел, и твариный меч прошелся по плечу вскользь. Несколько колечек лопнули, и кожу едва рассекло.

Сам же Альрик бить пока не пробовал. Да и куда? Сплошное железо, слева угрожает длинный меч, справа — толстый щит, сверху шлем с крестом, прикрывающим нос. А донизу еще попробуй доберись. Нужно убрать щит! И хёвдинг начал рубить по доскам, небрежно обшитым кожей. Хвала богам, железную кайму делать не стали, и вскоре щит разлетелся на части, оставив в руках Бира лишь железный умбон.