Сага о стрелке Шарпе. Книги 1-22

Тишь да гладь, но сердце червячком точило недоброе предчувствие. Своему чутью Шарп доверял, оно не раз спасало ему жизнь в Испании. Не зарядить ли винтовку? Впрочем, если в шато его поджидают, одной пулей ото всех не отобьёшься. Кроме того, за ним могли наблюдать. Ни к чему настораживать возможного противника раньше времени. Эх, с досадой подумал Шарп, самому бы посидеть, понаблюдать за шато. Если там что-то не так, рано или поздно они себя выдадут, но, к сожалению, этот вариант исключался. Внутри были Люсиль и их сын, так что придётся наступить на горло инстинкту и спускаться вниз.

— Пойдём, Носач, — кликнул Шарп собаку, шагая к мосту через ров и представляя, каким болваном будет выглядеть в собственных глазах, когда распахнёт дверь кухни и увидит Люсиль, мирно кормящую Патрика да Марианну, шинкующую репу. Война сделала его ненормальным, выговаривал себе Шарп. Ненормальным, пугливым и склонным видеть опасность там, где ею и не пахнет. В шато, например, «и не пахло». Сочельник. Мир и благорастворение воздусей.

Он толкнул дверь кухни.

— Фу-ты, ну-ты! — счастливо выдохнул и окаменел.

Напротив Люсиль сидел незнакомый недомерок в очках. За француженкой стоял оборванец с приставленным к её виску пистолетом. Марианна сгорбилась на стуле в углу, а перед Шарпом, держа шарпов палаш, снятый со стены холла, находился верзила с обветренной образиной и торчащими по бокам жёсткими косицами.

— Помнишь меня? — ощерился громила, — А я тебя помню.

Кончик палаша упёрся Шарпу в адамово яблоко:

— Хорошо помню, майор Шарп. Лучше, чем хотел бы. Добро пожаловать домой!

Шарп опустился на стул рядом с Люсиль. Сержант Гай Шалон размахнулся и рубанул палашом по столу, пренебрежительно фыркнул:

— Дрын, а не оружие.[1]

— Он выкован рубить лягушатников, а не столы, — ровно сказал Шарп.

— Опустите саблю, сержант, — приказал очкарик. — Бросьте её к остальному барахлу. Много ли за это выручишь?

Он поморщился, окидывая скептическим взором жалкий скарб, найденный в доме. Единственной по-настоящему ценной вещью, внушавшей мэтру уверенность в том, что он стремился сюда не напрасно, был крупный рубин. Очкарик одобрительно прищёлкнул языком и представился, как мэтр Анри Лорсе, стряпчий.

— Мне выпала честь стать душеприказчиком майора Пьера Дюко. Вот его завещание.

Покосившись на палаш, который Шалон недовольно швырнул в общую кучу, Лорсе выложил на стол документ. Любовно и несколько торжественно разгладив бумагу, будто её наличие каким-то волшебным образом придавало вторжению в шато официальный статус, мэтр продолжил:

— Завещание удостоверяет существование некоего количества золота, некогда принадлежавшего Наполеону Бонапарту, — Лорсе воззрился на Шарпа, в бледном утреннем свете блеснули стёкла, — Упомянутое золото покойный майор любезно завещал мне и сержанту Шалону. Вас, мсье Шарп, майор Дюко указал, как лицо, располагающее сведениями о местонахождении вышеозначенных ценностей, и, возможно, являющееся временным хранителем их части. Вы понимаете, о каком золоте идёт речь?

— Понимаю, — подтвердил стрелок.

Речь шла о золоте Наполеона, которое два года назад не доехало до острова Эльба, куда был сослан император. Не доехало, потому что его присвоил майор Пьер Дюко при содействии сержанта Шалона. Проклятый Дюко! Даже из могилы пакостник умудрился подгадить своему заклятому врагу Шарпу!

— Что значит «временный хранитель»? — недоумённо спросила Люсиль. — Всё, что у нас есть, перед вами.

Лорсе не обратил внимания на её реплику. Он смотрел на Шарпа.

— Рассчитываете хапнуть двести тысяч франков? — ухмыльнулся Шарп, — Недурной куш, только ваш дружок Дюко успел профукать половину!

— Сто тысяч нас вполне устроят, — невозмутимо парировал мэтр.

А кого бы не устроили? На четыреста франков человек мог ни в чём себе не отказывать год, а тут сто тысяч! Шутка ли?

— Вообще-то, за золотом я приходил не сам, — сказал Шарп, — Шалон ваш не даст соврать. Со мной был генерал Кальве. Вы же отдаёте себе отчёт, что Кальве составил мне компанию не ради моих красивых глаз?

Лорсе елейно улыбнулся:

— Ну, не всё же он забрал, верно? Вам тоже перепало.

Шарп молчал.

— Разрешите, я ему врежу, мэтр, — предложил Шалон.

— Я не сторонник насилия, — поджал губы Лорсе. — Право же, майор, давайте уладим дело мирно. И, умоляю, не морочьте нам голову чушью: де, золота у вас нет, вы его потратили и так далее…

Шарп глубоко вздохнул, как если бы покорялся неизбежному:

— Осталось около сорока тысяч.

Люсиль удивлённо засопела.

— Может, чуть больше, — угрюмо уточнил Шарп.

Лицо мэтра выразило облегчение. Видимо, до слов Шарпа он не был до конца уверен в существовании сокровища.

— Что ж, майор, укажите, где золото, и распрощаемся по-хорошему, — благожелательно произнёс очкастый.

— В банке, где же ещё? — в тон ему благожелательно огорошил стряпчего Шарп. — В банке мсье Плако на Рю-Довиль в Кане. В окованном железом сундуке под сводами глубокого подвала, запертого на два замка, причём, ключ от одного у мсье Плако, а от второго — у меня.