Сага о живых кораблях

Что ж, это будет просто. Как только со «Светооборудованием ОГ» все будет улажено, Дарнелл «наградит» Хопкирка бесплатной путевкой в Саммерлендскую клинику. Среди прочего Сеть сообщала, что уровень смертности среди бесплатных пациентов Альфы бинт Герца-Фонг чрезвычайно высок. Дарнелл «обмолвится» Альфе, что их обоих вполне устроит, если Хопкирк никогда не выйдет из Саммерлендской лечебницы. Тогда некому будет донести о том, что Дарнелл нелегально шарит в Сети; а за это он попросит Полиона под править записи так, чтобы никто не стал задавать неуместных вопросов касательно того, сколько пациентов из бесплатного отделения больницы скончались от «лечения» Альфы.

ПОДПРОСТРАНСТВО АХЕРНАРА,

2752 ГОД ПО ЦЕНТРАЛЬНОМУ КАЛЕНДАРЮ:

КАЛЕБ И НАНСИЯ

— Интересно, он действительно способен что-либо решить? — задумчиво произнесла Нансия, пока они с Калебом наблюдали, как встречают их нынешний «груз» на базе Ахернар на Хароне. Невысокий полноватый мужчина, которого они провезли через половину галактики, не сделал ничего особенного, чтобы каким-то образом управлять ходом своей первой встречи с официальными лицами Харона. Он просто стоял на взлетном поле, слушал приветственные речи и принимал букеты цветов.

— Это не наше дело, — напомнил ей Калеб. — Центр приказал доставить свободного дипломатического агента Фористера на Харон, и сделать это быстро. Они не приказывали нам оценивать, как он справляется со своей работой. А мы должны получить следующее задание.

— Разве у нас бывает иначе?

Но группа напыщенных «первых лиц» Харона, собравшаяся вокруг Фористера, уже двигалась прочь, оставляя взлетное поле свободным для старта Нансии.

— Мне просто хотелось бы чувствовать, что мы чего-то достигли, — пожаловалась она Калебу, когда он пристегнулся перед взлетом, — а у меня ощущение, что для ситуации на Хароне нужен кто-то несколько более... более сильный. — Кто-то вроде папы, например. Хавьер Перес-и-де Грае, с его резким, не допускающим лишних эмоций образом действий и умением заставить претворять его решения в жизнь, в самые короткие сроки разобрался бы с семью враждующими фракциями Харона, с постоянной войной между партизанским движением Тран Фон с одной стороны и всеми семью временными правительствами с другой, равно как и с постепенным уничтожением жизненно важных для Харона корлекоровых лесов. Он воспользовался бы коммуникационными возможностями Нансии и работал бы в Сети все время, пока они не находились в сингулярности, готовясь к высадке на Харон, вооружаясь знанием мельчайших подробностей конфликта, усмиряя главных виновников строгими предупредительными посланиями.

А этот Фористер все три дня пути занимался чтением древних книг — даже не дисков, а каких-то воспоминаний о войне на Старой Земле. Судя по всему, эти воспоминания были совершенно бесполезным чтивом — настолько, что их даже никто не потрудился перевести в компьютерный формат. А когда он не читал про этот конфликт в стране под названием Вьетнам, то тратил время на пустые, бездельные разговоры с нею и с Калебом: болтал об их семьях, о детстве, о надеждах и мечтаниях. Он слишком мягок, чтобы остановить этот конфликт, озабоченно думала Нансия. О, конечно, Калеб прав: результаты — не их забота. Они представители Курьерской Службы; они летят туда, куда их посылают, быстро и эффективно. Торчать здесь, чтобы потом сообщить о том, что доставленный ими пассажир провалил свою миссию, не входит в задачи КС.

БАХАТИ, 2753 ГОД

ПО ЦЕНТРАЛЬНОМУ КАЛЕНДАРЮ: ФАССА

— Ты не можешь вот так покинуть меня!

Фасса дель Парма-и-Поло помедлила у двери и послала насмешливый воздушный поцелуй бледному толстоватому мужчине, смотревшему на нее полными боли глазами.

— Посмотри на меня, дорогой. Просто посмотри. — Она дотронулась указательным пальцем до браслета на запястье. С браслета свисало полое сердечко из призмадерева: как раз такого размера, чтобы вместить мини-кристалл, на котором записано, как этот тупой чинуша подписывает контракт на строительство космической станции в системе Ньота йа Джаха. — Наше дело завершено.

Все их дела, включая эти скучные телодвижения на синтемеховом ковре. По крайней мере, это было недолго. Эти старые уроды всегда грезят о величии, однако когда получают шанс, то оказываются почти ни на что не способны. «Ты уже в прошлом, милашка, а будущее принадлежит мне». Однако под этим ощущением триумфа шевелилось какое-то неуютное чувство, какой-то вопрос: например, почему она так радуется моральному уничтожению этого мелкого гражданского служащего, по возрасту вполне годящегося ей в отцы. Но Фасса отодвинула этот вопрос поглубже с легкостью, дарованной долгой практикой. Она получила то, чего хотела. Вот так все просто.

— Но мы же собирались жить вместе! Ты хотела бросить эту нудную, неженскую работу, теперь, когда у тебя достаточно денег, чтобы заплатить за протез с метачипом для твоей сестры, и мы собирались уехать в Саммерленд...

Фасса рассмеялась уже вслух.