Сагарис. Путь к трону

Боевая трирема мёзийского Флавиевого флота под командованием триерарха Луция Эмилия Аттиана резала тёмные воды Понта Эвксинского, как огромный нож. Дюрге впервые попал на большой военный корабль, поэтому для него всё было интересно и внове.

В длину трирема была не менее восьмидесяти локтей, а в ширину — около четырнадцати. Фракиец лично измерил корабль шагами. Над водой на носу триремы находился заострённый медный таран в виде кабаньей морды. Декурион насчитал сто семьдесят вёсел. При этом он несколько раз сбивался со счёта из-за качки.

Пообщавшись с кормчим, Дюрге узнал, что гребцов верхнего ряда вёсел называют транитами (они были наиболее сильными и выносливыми), среднего — зигитами, нижнего — таламитами, а начальник над ними именовался гортатором. Траниты были самой высокооплачиваемой и привилегированной частью экипажа корабля.

Парусное вооружение триремы состояло из парусов большого прямого и малого на наклонной мачте в носовой части. Имелась также башня для стрелков, которую немедля заняли фракийцы, и перекидной мостик на носу корабля, длиной не менее двадцати пяти локтей. Он назывался «вороном» и применялся при абордаже. Кроме того, на вооружении корабля находился подъёмный кран, к которому была прикреплена тяжёлая гиря для разрушения палубы вражеского судна.

Все три яруса вёсел работали только во время боя. Даже при небольшом волнении таламиты втягивали свои вёсла внутрь корабля, и вёсельные порты закрывались кожаными фартуками. Во время путешествия благодаря попутному ветру все гребцы отдыхали и блаженствовали, а траниты с надеждой поглядывая на тугой парус, — лишь бы Аквилон, бог северного ветра, не отправился почивать в свои ледяные чертоги. Идти по бурному Понту Эвксинскому на вёслах пришлось бы только им, а это была тяжелейшая работа.

Не всем фракийцам пришлось по нутру морское путешествие. Некоторые из них заболели «морской болезнью» и теперь с ненавистью посматривали на Сагарис, прикованную к мачте триремы, считая её виноватой в том, что их оторвали от земной тверди. Дюрге не без основания начал побаиваться, что может не доставить её к месту назначения живой, поэтому на ночь располагался на отдых рядом с Сагарис, прямо на палубе триремы, закутавшись в овчинный плащ, который был в ходу у пастухов у него на родине.

Девушка словно окаменела. Все её чувства сжались в комок и спрятались под толстой скорлупой, словно ядрышко грецкого ореха. Она даже к еде стала относиться безразлично, начала отказываться, и декуриону пришлось пригрозить, что будет кормить её силой, если она не изменит своего поведения.

Питалась Сагарис гораздо лучше членов экипажа и фракийцев, но она этого не замечала. Еда ей казалась безвкусной, а вино, которое полагалось к трапезе, горчило полынью...

Виминациум с трёх сторон окружала вода — две реки (Истр[50] и Йезава) и глубокий ров. Цитадель, в которой размещался гарнизон, была обнесена стеной толщиною более трёх локтей с каменными башнями, их насчитывалось более двух десятков. В самом каструме — военном лагере, который практически превратился в город (хотя таковым официально пока не считался), — строились красивые храмы, его мощённые камнем улицы были просторны, а площади — обширны.

Со временем Виминациум изрядно разросся благодаря удачному расположению. Цитадель продолжилась предместьем, где бурлила торговая и ремесленная жизнь. Каструм располагался в очень важном для военной стратегии и экономики месте, на дороге, которая связывала метрополию с восточными территориями. Кроме того, местные земли были богаты рудой и давали хорошие урожаи, а практически под стенами цитадели протекал судоходный Истр.

Сдав амазонку на руки лично Плавтию Сильвану (из-за чего Дюрге поссорился с контуберналом[51], который представился секретарём легата: тот не хотел, чтобы загоревший до черноты под степным солнцем варвар предстал перед светлыми очами его господина), декурион первым делом направился в термы. У фракийцев не было принято долго мыться, тем более горячей водой, но длительная служба в качестве римского легионера приучила Дюрге наслаждаться водными процедурами. А они в термах были весьма разнообразны.

Термы Виминациума поразили Дюрге высокими сводчатыми потолками, настенными росписями и мозаичными полами, выложенными причудливыми разноцветными узорами. Они были гораздо краше термов Херсонеса. И если в Таврике общественные бани использовались только по прямому назначению — чтобы смыть грязь и пот с тела и оказаться в сильных руках массажиста, то в термах Виминациума народ проводил целые дни. Здесь велись длительные беседы на разные злободневные темы и даже заключались торговые сделки.

Но оставим фракийца наслаждаться заслуженным отдыхом и сибаритствовать в предбаннике за столиком, уставленным кувшинами доброго вина и вазами с фруктами, и отправимся в резиденцию Плавтия Сильвана. Это было отдельно стоящее двухэтажное строение с колоннами в греческом стиле, сооружённое по приказу трибуна, предшественника легата, который происходил из знатного патрицианского семейства и любил роскошь.