Саймон Холодное Сердце

— Я с тобой! — крикнул сзади Джеффри, но Саймону помощь уже была не нужна. Недаром же он приобрел такую силу за все те годы, что провел в Монтлисе. Его рукам, казалось, неведома усталость, а его глаза безошибочно находили цель.

Водоворот битвы между тем сместился книзу от них, и с их места нелегко было понять, что происходит среди сражающихся воинов, во всей этой массе тел и в грохоте ударов. Избавившись от нападавших на него солдат неприятеля, Саймон взял своего коня под уздцы. Он остался без щита и лука, но успешно сражался мечом. Потом рядом с ним еще раз оказался Мэлвэллет верхом на чьей-то оставшейся без всадника лошади и снова в шлеме. Он примчался, чтобы напасть на неприятельского воина, с которым сражался Саймон. Мэлвэллет держал копье наперевес, и когда казалось, что незнакомый всадник вот-вот выбьет Саймона из седла и сбросит наземь, Мэлвэллет нанес этому всаднику удар в ребра с такой силой, что тот, будучи застигнут врасплох, опрокинулся навзничь, вылетев из седла, и из него буквально вышибло дух.

— Держись, парень! — крикнул Джеффри Саймону. — Ты ранен?

Саймон откинулся на спину испуганного коня и в пылу битвы нашел в себе силы улыбаться своей спокойной улыбкой, оставаясь невозмутимым.

— Царапина или две. Не обращай на меня внимания, Джеффри Мэлвэллет.

— А я вот буду, — ответил Джеффри. — Оставайся при мне, слышишь, Никто!

И снова их увлек за собой водоворот битвы. Их влекло вперед, они прокладывали путь один другому, и кони их все время оставались поблизости от них. Однажды где-то возле них промелькнул Фалк. Отчаянно пыхтя, он не скупился на удары, сыпавшиеся на неприятеля с такой силой, что никто не мог устоять против него, и даже через прорезь забрала видно было, каким огнем полыхают глаза Фалка. И Фалка увлекла за собой куда-то вперед и вдаль сумятица жаркого боя.

Саймону казалось, что сражение тянется бесконечно долго, но хотя правая его рука устала и болела и ему пришлось держать меч в левой руке, он ни на йоту не утратил боевого задора. Он сражался, держась поблизости от Мэлвэллета и почти все время молчал. Губы Саймона оставались плотно сжатыми, и в его глазах не потухал огонь.

— Ты не видел Хотспура? — спросил вдруг Саймона Джеффри. — Мне кажется, я слышал какие-то громкие крики с его стороны.

Не успел Джеффри сказать это, как снова до них долетел многоголосый крик: «Хотспур погиб, Хотспур мертв! Хвала Святому Георгию!»

— Он пал, — сказал Саймон, — и войско его дрогнуло.

Войско Хотспура действительно дрогнуло, и с этого момента прежнее воодушевление покинуло мятежников. Ярость битвы постепенно как будто бы угасала, но закончилось все лишь с наступлением сумерек. И когда, наконец-то, можно было дать отдых усталым рукам, Саймон, сидя на своем измученном коне, окинул взглядом страшную картину того, что так недавно было полем битвы. Не сострадание — беспристрастный интерес преобладал в этом взгляде.

Джеффри Мэлвэллет присматривался к Саймону в наступающих сумерках и немного погодя заговорил с ним.

— А ты храбрый малый! Что думаешь обо всем этом? — спросил Джеффри, взмахом руки в латной рукавице указывая ил поле битвы.

— Не нравится мне это, — в задумчивости машинально ответил Саймон. — Думаю, я мог бы помочь навести порядок.

Джеффри подумал, что Саймон хотел бы помочь унести раненых.

— Не так-то это просто, — сказал он. — И это все, что ты думаешь?

Саймон вскользь взглянул на Джеффри.

— Это был отличный день. Хотел бы, чтобы у нас еще были бы такие дни.

Мэлвэллет засмеялся.

— Тигренок ты с холодной кровью! Тебе не жаль всех раненых и убитых?

— Каждому предстоит умереть, — ответил Саймон. — И, по-моему, смерть в бою — это хорошая смерть. За что же мне их жалеть?

— Однако ты готов был бы позаботиться о раненых, — напомнил ему Мэлвэллет.

— Тогда они сумели бы снова сражаться, — сказал Саймон. — Я готов был бы им помочь, но я не собираюсь их жалеть, потому что это глупо.

Мэлвэллет снова засмеялся, на этот раз с оттенком удивления.

— А ты, однако, сделан из льда. Не хотел бы я твоей помощи, если бы меня сегодня ранили. Ты сам-то не ранен?

Саймон бросил небрежный взгляд на свою правую руку, перевязанную им самим под разбитой броней.

— Ранен? Я? Пустяки, царапина, сэр Джеффри. А ты?

— Ничего страшного, — ответил Мэлвэллет. — У меня это не первый бой. Я здесь уже был с принцем несколько месяцев назад.

— Молю Бога, чтобы это не было мое последнее сражение, — сказал Саймон.

— Или мое. Глядя, как ты дерешься, я думал, что вижу тебя, наверное, в сотой кампании.

— Нет. Но я люблю военное дело.

Мэлвэллет с любопытством смотрел на Саймона.

— Вот как? Из какого ты рода, хотел бы я знать. Сдается мне, я тебя когда-то уже встречал.

— Посмотрись в зеркало, Джеффри Мэлвэллет, — усмехнулся Саймон.

Джеффри кивнул, ничуть не удивившись.

— Меня поразило, как ты пришел мне на выручку. Спасибо тебе за это, брат.

Джеффри протянул Саймону свою руку, и тот пожал ее, слегка взволнованный. Оба тронулись в путь, медленно спускаясь вниз по холму.

— Как твое имя? — спросил Джеффри.

— Саймон. Саймон Бьювэллет.

Джеффри засмеялся.