Сахар…

– Брюнетка лет двадцати четырёх – двадцати пяти, с шикарными формами в облегающем красном платье. На неё все мужики в зале косили… кроме моего Саши. – Агата не видела подругу, но могла предположить широкую самодовольную улыбку на её красивом лице. – На самом деле и Паша бы не повёлся на эту Памелу Андерсон, если бы она не облепила его своими женскими примочками.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Агата, хотя и знала, о чём говорит подруга.

Они не раз обсуждали различные способы привлечения мужского внимания, своеобразные «боевые приёмы». Но сейчас она хотела знать всё в подробностях, каждую деталь соблазнения её супержеланного, но такого далёкого и с некоторых пор словно чужого мужчины. В то же время она отчаянно не желала узнавать что-то, что навсегда разрушило бы её надежду на воссоединение с любимым: Паша ни в коем случае не должен был заняться сексом с другой женщиной, даже если они расстались.

– А то ты не понимаешь! Сиськами потрясла перед носом и сделал глаза, полные сочувствия. – Катя оставалась в своём репертуаре.

– Вот с…! – Агата уже не сдерживалась, гнев раскалённой лавой выплеснулся за край её существа. – И что потом? – не унималась блондинка, нервно закуривая сигарету. Руки тряслись, поэтому трубку пришлось подпереть плечом, чтобы нормально прикурить.

– А потом он с ней ушёл, даже не попрощавшись! – возмущённо ответила подруга.

– Как это? – Агата аж выронила сигарету. – И ты не узнала, кто она такая?!

– А я разве должна была? – Голос Кати приподнялся на полтона.

Агата чуть смутилась: и вправду, Катя ей ничего не должна. В конце концов, это ведь она сама всех бросила и уехала в Санкт-Петербург за своей мечтой.

– Прости, я не хотела тебя ни в чём обвинять. Конечно же, ты не должна была ничего узнавать.

– Не должна была, но узнала, – хитро пропела рыжеволосая шутница в трубку, и после повисшей секундной паузы девушки рассмеялись, каждая по-своему снимая таким образом накопившееся напряжение.

– Моя ты хорошая… – В такие моменты Агату просто распирало от гордости за подругу.

– В общем, я пошла следом за ними и увидела, как еле стоящий на ногах Павел сел в чёрный «хендай туссан», а эта стерва за руль. Я заставила Сашу тут же пробить номера машины через старые связи – это «тачка» мэра Петрозаводска. А если уж совсем докопаться, что мы с ним и сделали, то эта жгучая брюнетка является мэрской дочерью. Шпакович, знаешь такого? – Голос Кати теперь выдавал возбуждённого расследованием Шерлока Холмса, который только что нашёл очередное дело и готов с головой нырнуть в распутывание клубка загадок, как обычно поступала Агата, но в этот раз понесло и рыжеволосую красавицу.

– Конечно, помню. Этот козёл предлагал мне деньги за секс с ним, когда мы с тобой прошлой весной сидели в Дежавю, причём это было днём, и я точно не была одета как проститутка. – Агата аж вся поморщилась, вспомнив тучного лысеющего мужчину в пиджаке с огромным перстнем на толстом, как немецкая колбаска, пальце.

Повисла долгая пауза, девушки задумались о чём-то, что объединяло их разумы, несмотря на сотни километров расстояния. Через минуту они чуть ли не одновременно выпалили:

– И что Шпаковичу нужно от Павла?!

Глава 2

Двумя месяцами ранее девушки гуляли в парке. День выдался солнечным и морозным, в полдень выпал снежок, но жиденький, и его хватило только, чтобы усеять землю мелкими белыми, словно пенопластовыми шариками. Агата в джинсовой утеплённой курточке с лисьим мехом на отворотах и узкой чёрной юбке до пят выглядела настоящей боярыней нашего времени. А Катя как обычно в свойственной ей манере, могла одеться хоть в картофельный мешок, но при этом всё равно выглядела изящно. На ней красовался синий приталенный пуховик, а голубые джинсы обтягивали невероятно длинные ноги, на которые её горячий цыганоподобный Саша готов был молиться.

– Как пудра на кексе, правда? – Время подходило к полднику, и Катины ассоциации становились всё съедобнее.

– Ага, – поддакнула Агата. – Сахарная.

– А ты знаешь, что сахарная пудра – это просто мелкодроблёный сахар?

– Забавно, а я всегда думала, что раз она вкуснее, чем сахар, то получают её каким-то другим способом, – улыбнулась блондинка.

В глазах Кати она редко оправдывала свой цвет волос, но иногда всё-таки в этой головке проскакивали нелепые мысли, как, например, сейчас.

– Пудра вкуснее, чем сам сахар?! – Девушка с рыжим хвостом подняла одну бровь и о чём-то задумалась, словно пытаясь вспомнить вкус того и другого, чтобы сравнить. – Никогда не задумывалась…

Октябрь прошёл довольно-таки сложно для обеих подруг, не хотелось вспоминать ту жуткую неделю, когда каждая могла потерять близких людей. Поэтому сейчас они готовы были говорить о чём угодно, лишь бы не затрагивать больные темы. Конечно, тогда они победили, но ведь не принято радоваться успешному окончанию боя, в котором случилось слишком много жертв. Каждое раз в праздник Девятого мая мы горды за наших стариков, но почему тогда их глаза в этот день на мокром месте?