Салаяра - дитя Всевышних (СИ)

— Любопытство, — пожал он плечами. — Ты попала в Эйргар, мир, что мы покинули много веков назад. Иногда мы наведываемся сюда, приглядываем за своими детьми. Теми самыми, с которыми ты и нянчишься сейчас.

— Диаракхорнами, — не вопрос, я и так знаю.

— Диаракхорнами, — подтвердил отец. — Что бы они тебе не рассказывали, ты не та Адали, что они ждали. Но твое общение с ними уже сыграло нужную роль. Не думал, что признаю это, но, возможно, диаракхорны достойны прощения.

— За что они так сильно наказаны?

— Ты знаешь, — кивнул отец. — Диаракхорны — все до единого наши дети, порождение нашей стихии, нашей энергии и сущности, самые родные и близкие и от того любой их проступок тяжелее вдвойне. Речь, конечно, не об этих диаракхорнах, среди них нет тех, кто был сослан. Это лишь их потомки.

— Дети не должны отвечать за грехи отцов…

— Дети всегда отвечают за грехи отцов, плоть от плоти моей! — громыхнул отец, заставив меня едва ли не подпрыгнуть. — Тебе не стоит бояться меня, дитя, — намного мягче заметил он. — Я доволен тем, что увидел. Ты становишься достойна моего имени, возможно, когда-то ты его получишь. Теперь же тебе стоит вернуться, тот смертный вот-вот прыгнет за тобой в пропасть.

— Что мне делать дальше? — выпалила, видя, что отец собирается уйти.

— Это лишь твой путь, плоть от плоти моей. Твой выбор, твоя дорога. Иногда… я потворствую своему любопытству и приглядываю за тобой, но помни, что выбор ты всегда делаешь сама.

— Мы еще увидимся? Ты расскажешь о себе? — до чего же не хотелось его отпускать! Не сейчас, не так скоро!

— Ты похожа на меня, дитя, — мягкая улыбка озарила лицо отца. Черты его поплыли, расплываясь, принимая образ лотра Архания, которого я считала отцом семь лет. — Все возможно, — сказал отец голосом, который семь лет говорил мне о своей любви, прежде чем вычеркнуть из жизни. — Никто не может знать, куда приведет нас выбранная дорога.

Сказав это, отец снова вернул свое лицо и просто исчез, расплылся в мареве тумана, растворился в воздухе. Тут же меня подхватил воздушный поток, мягко обволакивая, поднимая наверх, туда, где кричал и бился Рошар.

Эйшхераш смог меня почувствовать только тогда, когда воздушный поток опустил меня подле Рошара.

— Адали! — ворвался в голову донельзя взволнованный голос. — Великие Прародители, ты жива! Я тебя слышу!

— Лисанна! — схватил меня в охапку Рошар, а со стороны пещеры я заметила мчащегося Эрохана. — Боги, Лисанна, где ты была?

Подскочивший Эрохан не дал Рошару меня удерживать, вынуждая опуститься на землю и обнять уже его. Спустя несколько секунд поблизости опустился Рошар. А со стороны соседней скалы к нам мчался Рауторорк. Еще заметила не менее двух десятков диаракхорнов, летящих с разных сторон в нашу сторону.

— Лисанна, ты плачешь? — попытался сесть ближе Рошар, бесстрашно тесня Эрохана, взволнованно заглядывая в глаза.

— Все в порядке, — выдохнула, повернув лицо в сторону лотра. — Все в порядке. Просто… я впервые в жизни виделась с отцом.

Глава 38

— Великий Прародитель был здесь? — неверяще переспросил Эйшхераш.

Вокруг нас кружили несколько десяткой диаракхорнов, и я вдруг почувствовала связь с ними со всеми, будто легкая паутинка соединяла их, каждого из них, и меня. Тонкая бирюзовая нить, мерцая и поблескивая, то пропадала, то появлялась снова, но была отчетливо видна. Среди кружащих вокруг ящеров нашлись те, кто не прошел еще обмена энергией, их нити я тоже видела — серые, тусклые. Поманила одного молодого дракона, то и дело косящего на меня огромным рыжим глазом. Дракон без промедления устремился ко мне. Не приземлился — упал рядом. Пригнул шею и покорно ждал своей участи.

— Ты стала давить силой, Адали, — пояснил Эйшхераш. — Контролируй это. Лшэрв боится.

Молча сделала шаг в сторону молодого диаракхорна, тронула шипастую морду, коснулась горячего носа. Дракон робко высунул обжигающий раздвоенный язык, не смея коснуться первым. Этот момент — первые секунды после обмена, самые любимые, ради них я прихожу в стаю, ради них касаюсь драконов. Момент, когда взгляд ящеров меняется, зрачки будто становятся шире, в них появляется понимание, осознанность.

— Адали, — услышала я еще один голос.

— Отец признал, вы можете получить прощение, — повернулась к Эйшхерашу, но сказала вслух, так, чтобы все услышали. — Я не та Адали, что вы ждали, — решила честно признаться. — Но изменения есть, вы и сами это видите. И я вижу. И отец видит тоже.

— Ты — наша Адали, — прозвучал хор голосов, едва не оглушивший меня. Все диаракхорны, бывшие поблизости, так или иначе склонили головы. Даже те, кто был в полете выразили свое уважение.

Поймала обращенный на меня взгляд Рошара. Лотр смотрел на меня с каким-то новым выражением во взгляде. Только благоговения еще и от него мне и не хватало! — успела испугаться я, подходя к мужчине.

— Ты — дочь Бога, — хрипло выдохнул Рошар, стоило мне приблизиться.