Сальватор

Поскольку решено, что в подарок маршалу будет преподнесен портрет его маленькой любимицы, нетрудно понять, что художником, который напишет этот портрет, будет господин Петрюс Эрбель де Куртенэ.

Вы знаете, что это имя имеет очень большое влияние на маркизу де Латурнель, которая просто боготворит гербовые короны.

Итак, вот что мне остается вам сообщить:

Начиная с ближайшего воскресенья, в полдень, ежедневно будут проходить сеансы позирования в мастерской господина Петрюса Эрбеля де Куртенэ.

Маленькую Абей будут привозить в мастерскую художника ее двоюродная бабушка, маркиза де Латурнель, и ее старшая сестра графиня Регина.

Будут дни, когда маркиза де Латурнель не сможет приезжать с внучатой племянницей по причинам состояния здоровья или же из-за выполнения своих религиозных обязанностей.

И тогда девочку будет сопровождать одна только ее сестра Регина.

В зависимости от стараний художника портрет может быть написан всего за несколько сеансов или сеансы будут длиться в течение целого месяца.

Желая только, чтобы портрет полностью соответствовал оригиналу, мы не станем подгонять художника.

Для того чтобы не возник вопрос оплаты, заранее установлено, что за портрет будет уплачено двести луидоров.

Поскольку господин Петрюс Эрбель де Куртенэ, возможно, будет слишком горд, чтобы принять эти деньги, заранее условлено, что эта сумма будет роздана в качестве милостыни, на нее будут куплены китайские вазочки и платье для Рождественской Розы – небесно-голубого цвета, похожее на то, иметь которое так хотелось бедной Ослиной Шкуре.

Итак, мой милый Ван Дейк, ждите в воскресенье в полдень маленькую Абей, маркизу де Латурнель и Вашу нежно любящую

Регину».

Таким образом, это самое письмо, несмотря на то, что оно содержало такую хорошую новость, именно потому, что оно содержало столь хорошую новость, привело Петрюса в полное отчаяние.

В полдень в воскресенье Регина придет с теткой и сестрой, и что они здесь увидят?

Аукциониста, продающего картины и обстановку Петрюса!

И Петрюс ничего не сказал!

Как он перенесет этот позор?

В какой-то момент ему пришла в голову мысль бежать, уехать за границу, никогда больше не видеть Регину.

Но не видеть больше Регины значило отказаться от жизни.

Это было хуже того: это значило бы продолжать жить с умершим сердцем.

Был момент, когда Петрюс пожалел не о том, что не смог спасти отца от разорения – скажем, что эта дурная мысль ему даже и в голову не пришла, – а о том, что отказался от предложения Жана Робера.

Петрюсу действительно оставалось бы в таком случае упорно работать, как он это делал раньше, для того, чтобы как можно скорее вернуть Жану Роберу те деньги, которые он у него взял бы.

Его краткосрочное безделье, роскошная меблировка, лошади, карета произвели на него, с коммерческой точки зрения, чудесное действие.

Все решили, что он получил наследство от некоего неизвестного дядюшки, что в деньгах он не нуждается. И, начиная с этого времени, цены на его картины поднялись вдвое.

Но, с головой уйдя в свою любовь, Петрюс больше не писал картин.

Да если бы он только смог занять где-нибудь десять тысяч франков, он написал бы много новых полотен и за три месяца вернул бы долг, под какие бы проценты ему этот заем ни предоставили.

Ну почему он не попросил у Сальватора одолжить ему эту сумму?!

Но нет: суровое лицо Сальватора делало невозможной подобную просьбу.