Сам дурак! или Приключения дракоши

Что? Я уже открыла рот, чтоб сообщить этому пушистому крысу, кто есть он сам такой… но промолчала. Странное что-то послышалось в его злобных словечках. Странное… знакомое. Нет. Это не Ставинне. Это просто не может быть черный маг. Тот был змея, вежливая, ядовитая, опасная, а этот… крыса.

– Вы… кто?

– Разуй глаза, ты, «мисс Космополитен»! Дура гламурная, чтоб тебе самой крысой стать, благотворительница чешуйная! – Хомяк почти рычал. – Кретинка в долларах! Ты мне всю жизнь сломала, «виза платинум»!

В моих мозгах что-то щелкнуло. И вместо пушистой шкурки и маленьких лапок вдруг увиделись злые черные глазки и пухлые руки, жадно вцепившиеся в руль иномарки… и голос… это же тот самый голос!

– Да кому они нужны, эти отродья пьяниц, кому?! Все равно вырастут отбросами, как их родители! А мне всего сто тысяч не хватало, всего сто тысяч! Всего-то сто, пока фарт прет! Что, обеднеет она от этого? Все равно ведь надоест ей эта игрушка, поразвлечется, поиграет в добренькую и бросит! И снова возись с этими пискливыми крысенышами, рацион им, витаминчики, прививки! А что мне с этого?!

И оскаленное, совсем по-крысиному, лицо.

– А… господин директор, – проговорила я ровным (очень ровным) голосом. – А что это вы на балконе? Что, джип уже не подходит по размеру?

Варсонофьев. Варсонофьев Михаил Вениаминович. Директор детдома. Пару месяцев назад, мечтая вернуться в Лесогорье, я с тоски занялась благотворительностью. Присмотрела детдом и давай помогать. Мне понравилось даже. Пока я не узнала, что директор этого детдомика (туда б бандюг сажать, в эти серые комнаты с облезлыми стенками и кошмарной едой) часть моих денег налево пускает, гад такой! И вместо витаминок и лекарств детдом приобрел американскую иномарку. Когда моя охрана его прижала, он и выдал про своих подшефных такое, что у меня в глазах потемнело от бешенства. А когда просветлело, то я уже тут оказалась. В драконьем виде, как положено при вспышке злости, да еще лапа на том самом джипе – его со мной вместе перенесло.

Мы с Риком потом (когда наговорились-нацеловались при встрече) посмотрели эту машинку, я даже показала, как она ездит. Посмеялась еще, когда представила морду хозяина без его обожаемой машины. Посмеялась и забыла напрочь.

А он не забыл.

Он, оказывается, тоже сюда перенесся. Крысой стал. Крысохомяком. Месяц прожил на поляне, подбирая и подворовывая еду. Ночевал у своего джипа ненаглядного, разговоры наши слушал. Меня ненавидел.

И вот… Точно, ловушка в виде ноутбука наверняка его. Только как он смог…

– Дрянь! – взвизгнул мохнатый директор, чуть не сорвавшись с балкона. – Стерва! Коза безмозглая! Ящерица! Я с тебя шкуру спущу!

– А лапки не отвалятся?

– У него – возможно, – вдруг проговорил голос, от которого у меня всю чешую приморозило. – А вот мне как раз под силу. И под желание. Добрый вечер, леди Александра. Поистине счастливая встреча.

– Ставинне…

Темнота вдруг лопнула. По глазам ударил свет, взрывая черноту, стирая синеватые линии. Я зажмурилась, торопливо перенастраивая взгляд. Скотина… У драконов замечательное зрение, но перестраиваться с темноты на яркий свет больно. Беригей говорил, так раньше работали Золотые Мантии. Ночью устраивали взрыв или запускали купленные у магов «огненные лепестки». И били, пока драконы не успели опомниться…

Когда открыла глаза, на балконе рядом с крысом уже стоял он. Черный маг Ставинне. Кошмар Рикке. Головная боль ковена магов. Тот самый «хозяин», которого боялись мои «охотники»? Эх, не успела спросить…

Он почти не изменился.

Те же колючие глаза, которые тогда довольно осматривали пленных магов. Тот же заносчивый вид – не то президент, не то супермодельер. Тот же голос – любезный, надменный, весь пропитанный насмешкой.

Такой же. Скотина черная.

Он стоял на балкончике, такой маленький по сравнению со мной… но почему-то сразу было понятно, кто тут сильнее всех.

Он.

Как же он сюда попал все-таки, а? Как его ковен-то не учуял? Столько времени старались, столько ловушек понаставили, всю душу из Рика вымотали, ждали-выжидали. А он все равно – вот. Пробился. Эх, промахнулась я. Надо было не мелочиться. Послать сразу в папины печки. Доменные, в которых сталь варят. Или в вулкан на этой… Камчатке. Чтоб уж с гарантией. А теперь Рика с его выплесками рядом нет. Посылай теперь, не посылай – эта скотина никуда не пойдет.

– Вы меня слышите, леди Александра?