Итак, последствия нашего выбора неочевидны; действуя в условиях неопределенности, мы боимся совершить ошибку. Как известно, определенность в этом мире отсутствует, приходится оперировать вероятностями. Но возможна ли ошибка, ведь у нас никогда не будет шанса прожить альтернативную реальность и сравнить результаты. Сожаления по поводу прошлого поэтому не имеют смысла. Идеальных решений не бывает. Но существование, которое сам человек оценивает как лишенное смысла, сплошь и рядом.
Размышляя о смысле своей жизни, мы думаем прежде всего о себе любимом. Своем предназначении, самореализации, своих способностях и перспективах. Но чем отчаяннее стремление человека «реализовать себя», «исполнить свое предназначение», тем более он центрирован на себе, а не на мире вокруг. И тем сложнее ему определить свое место в этом мире, который выпадает из поля зрения, уступая место «себе единственному».
Парадокс в том, что человек находит самого себя именно тогда, когда забывает о себе и сосредотачивается на каком-то деле или посвящает себя любви к другому. Как глаз, функция которого проявляется только тогда, когда он обращен к миру, а не к самому себе.
Поскольку человек является не суммой своих убеждений, но суммой своих поступков, своих действий, смысл гораздо легче обнаружить, исследуя ту реальность, в которой вы находитесь. Сместите фокус на нее, и вы поймете, каким образом хотели бы изменить то, что видите. Смысл обретается через целенаправленные действия, а не через самонаблюдение.
Возможно, вы – великий живописец, но пока ваши работы существуют лишь в фантазиях, мир об этом не узнает; ваши задуманные, но не нарисованные картины ничего не изменят ни в нем, ни в вас. Если вы существуете, значит, это необходимо, и в этом определенно есть смысл. Оглянитесь вокруг, послушайте свою совесть, и он проявится. А если не проявляется, значит, вам это зачем-то нужно. Для чего-то необходимо «не знать». То, что вы получаете от незнания, возможно, ценнее для вас, чем-то, что вы получите от осознания.
Возможно, в этом прячется какой-то ваш страх.
Здесь и начинается самое интересное. Оказывается, незнание приносит нам множество ценных бонусов. Во-первых, поиски смысла жизни как занятие во всех отношениях достойное позволяют придать собственному безделью благородный оттенок и оправдать страх перед действием. Ведь теперь до глубокой старости можно находиться в поисках и сомнениях, философских рассуждениях и подготовке к решительному штурму. А там окна возможностей закроются сами собой вместе с необходимостью искать ответ. Правда, жизнь тоже закончится, но это уже не важно. Главное, она была потрачена не зря, а прошла в благородных поисках.
Во-вторых, мы можем не принимать на себя ответственность за свое будущее, прошлое и настоящее. Раз смысл мне пока не открылся в божественном озарении, что с меня можно взять и какие претензии предъявить? Я жду, ищу и верю в лучшее. Не моя вина в том, что моя жизнь не такая, какой мне бы хотелось ее видеть. Я же ищу смысл, просто пока высшие силы мне его не открывают. Не хотят, должно быть. А у меня в планах на каждый день стоит пункт «Найти смысл жизни». Почитать книгу, встретиться с друзьями, посмотреть сериал, найти смысл жизни, покормить кота.
В-третьих, раз смысл мне неизвестен, то любые мои шаги по изменению реальности могут стать трагической ошибкой, преступным расходованием жизненного ресурса, который пока находится под охраной высших сил до выяснения его целевого назначения. Бездействие в такой ситуации не только полностью оправдано (вдруг что не так сделаю, потрачу жизнь не на то, на что нужно было), но всякое действие под запретом. Трогать свою жизнь нельзя ни в коем случае, руки прочь. У нее есть высшее предназначение (оно вам пока не открыто), некий смысл. И только для его исполнения вы можете брать кусочки жизни и складывать из них слово «вечность». Действовать от своего лица и по своему выбору – нельзя. Высшее предназначение не дозволяет. А раз нет действий, нет и результатов, нет результатов – нечего оценивать. Нечего оценивать, можно продолжать пребывать в иллюзии собственного величия и исключительности. А это, согласитесь, чрезвычайно приятно.