Самая лучшая жена

— И я рада, — призналась она. — Люблю приходить сюда. Я рассказывала тебе, что главные храмы Сардара и Адана похожи как две капли воды? Хотя сравнение с каплями в данном случае кажется мне неуместным.

— Твои метафоры великолепны, как и сама несравненная Бринхилд. Но что беспокоит тебя, дочь моя? — в проницательности жрецу отказать было нельзя. — Оставь свои тревоги. Великая Мать ответит на все твои вопросы. Мы уже приготовились к мистерии.

— Боюсь, что ответы мне не понравятся, — почти прошептала княгиня, медленно покоряя бесчисленные ступени.

Она долго стояла в тени портика, стараясь отдышаться, а потом величественно вошла в храм. К церемонии и правда все было готово. Привычные песнопения, привычные шеренги жрецов, выстроившиеся по обе стороны от трона Саннивы, привычные зелья…

Пригубив хмельного напитка из драгоценного кратера, (Древнегреческий сосуд из металла или глины, реже — мрамора для смешивания вина с водой. Характерными чертами кратера являются широкая горловина, две ручки по бокам вместительного сосуда и ножка.) Бринхильд медленно опустилась на ритуальное ложе. Ей предстояло уснуть. Великая Мать говорила со своими детьми во снах.

Дрема уже нежно баюкала усталую женщину, а в голове ее все мелькали суетливые мысли, глупые и сиюминутные. К примеру сиятельная размышляла почему совершенно одинаковые изваяния богов в аданском и сардарском храмах производили абсолютно разные впечатления. В Адане Саннива была главной, а супруги составляли ее свиту, а в Сардаре она была всего лишь слабой женщиной, которую защищали могучие боги.

— Ну и чего тебе нужно от Санечки, рыжая? — неожиданно загрохотал божественный бас раньше, чем показался грозный Хротгар. — Спит она, поняла?

— Не пугай княгиню, брат, ей и так не сладко, — попенял мудрый Идверд, пребывающий в прекрасном расположении духа. — Не печалься, девочка, в Крайнем доме живет та, которая поможет тебе. Но! — небожитель назидательно поднял указующий перст. — Будь благодарной!

— А самое главное вели филидам оставить в главном зале маринованных боровиков с чесноком и укропчиком. Да побольше! — юный Тунор был слегка всклокочен, но выглядел совершенно счастливым. — И про картошку молодую не забудь. Да и вообще подумай чем таким вкусненьким можно порадовать Мать Пресветлую.

— Ну, — снова громыхнул Хротгар, — ты еще здесь, смертная? Просыпайся сейчас же да не забудь о наших словах.

* * *

Бринхилд открыла глаза раньше, чем отзвучали последние слова в обрядовых песнопениях. Некоторое время она рассматривала расписанный под ночное небо потолок, а потом приподнялась на ложе и поманила к себе главного филида.

— Что?.. — встревожился жрец. — Саннива ответила?..

— Она спит, представляешь, — княгиня осторожно спустила на пол больную ногу.

— Спит?.. — захлопал длиннющими ресницами служитель Великой.

— Зато ее божественные супруги не дремлют, — давно уже на душе у Бринхильд не было так легко.

— Так ты получила ответы на свои вопросы, сиятельная? — филид решил зайти с другой стороны.

— Да, благодарю тебя, — поднялась на ноги княгиня. — Дары в храм доставят завтра. И вот еще что, — она чуть смутилась. — Ты только не подумай, что я помешалась, но Тунор Светозарный велел оставить в главном зале как можно больше маринованных боровиков с чесноком и укропом, а так же просил не забыть о молодой картошке. Дескать Мать Пресветлая требует. Да… — вспомнила Бринхилд. — Он хотел еще каких-никаких закусок. Мне думается, что копченая рыбка, огурчики и капустка поядренее лишними не будут. Ну все, пора мне, не провожай.

Пораженный до глубины души филид не отрываясь смотрел вслед властительнице, которая решительным шагом направлялась прочь из храма. Вот она остановилась перед статуями небожителей, низко поклонилась представителям божественной квадры и улыбнулась благодарно.

— Поразила тебя владычица, Марун? — к филиду незаметно подошел один из жрецов Отцов. — Что сказала?

— Саннива устали Тунора закуски требует, — последовал предельно честный ответ.

— Организуем, — кивнул воин. — А выпивки не надо?

— Богохульник! — возопил Марун. — Позор храма!

— Ты не ори, ты с ассортиментом закуси определись, — беззлобно хохотнул воин. — Конкретные пожелания были?

* * *

Злая аки скорпий Лита возвращалась домой. Ничто не радовало ее: ни новые туфельки, чьи наборные каблучки звонко цоками по мостовой, ни новое удивительное платье, ни плащ из паучего шелка, ни роскошное вышитое нижнее белье, причем белье особенно. Вернее не сам по себе ворох очаровательных сорочек, панталончиков и чулок, а то что выбирал все это раскошество Валмир.

— Чтоб ему икалось упырю сардарскому, — шептала аданка, заливаясь краской.

Окаянный Вал оказался на редкость ответственным супругом, а еще щедрым и требовательным. Он контролировал покупку каждой мелочи, торча посреди галантерейной лавки как упырь на погосте. Конечно нужно признать, что отчасти в этом виновата была Лита сама. Не стоило ей проявлять излишнюю скромность в запросах и предлагать пройтись по торговым рядам в другой раз.