Самая сладкая ложь

Забытые ощущения обычно возвращаются медленно, шажок за шажком, и в этом есть что-то издевательское, потому что хочется испытать все и сразу. Именно такого возвращения ожидала Марика; первые несколько минут она медлила, прислушиваясь к себе и размышляя о том, правильно ли поступает. Но был ли смысл размышлять об этом? Пути к отступлению были отрезаны еще тогда, когда она приняла приглашение. Она не сомневалась, не мучила себя выдуманными доводами, а просто согласилась.

Почему она это сделала? Она была уверена в том, что за семь лет к этому человеку у нее выработался стойкий иммунитет, и его слова не действуют на нее так, как раньше. Но она согласилась. Зачем? Ей надоела теперешняя жизнь, а Константин позвонил как раз вовремя — и вот она, эта возможность бездумно броситься в другую сторону? Этот поступок казался Марике насквозь женским и совершенно нехарактерным для нее. Никогда, даже во время самых тяжелых периодов в своей жизни, она не позволяла себе искать утешения в объятиях мужчин. Тем более, бывших мужчин.

Хотя Константин, конечно, имел особый статус. Почти всех своих бывших мужчин Марика по праву считала не то чтобы недомужчинами, но людьми, которые не подходят ей по стилю жизни и складу характера. Ее мужчина должен был быть таким же упорным, сильным и стремительным, как она, он не должен ей ни в чем уступать. Они должны дополнять друг друга, поддерживать в моменты слабости, радоваться в те периоды, когда улыбается удача. Константин выделялся из этого стада. Он даже не был его частью.

Марика до сих пор не могла сказать с полной уверенностью, по какой причине распался их брак. По причине того, что она не смогла найти в нем идеал? По причине того, что он, несмотря на мягкое отношение к ней, был сильнее? По причине того, что в тот момент, когда он больше всего нуждался в ней, она расценила это как слабость?

Константин имел особый статус. Имел? Имеет?

Константина вполне можно было сравнить с другими мужчинами — благо, Марике было, с чем сравнивать. При желании она могла бы создать собирательный образ идеального мужчины. Идеальным ее бывший муж не был, хотя к идеалу был близок. В нем была другая деталь, казалось бы, маленькая и незаметная, но такая важная для женщины. Она не только не боялась чувствовать себя слабой рядом с ним, но и впервые — да и, наверное, единственный раз в жизни — осознавала, что ей это нужно. Он не пускался в объяснения, не докучал предложениями помощи. Он просто был рядом. Так делали многие из ее мужчин, но она чувствовала себя спокойно только тогда, когда речь шла о нем. И этого она не могла найти ни в ком, хотя склад ее ума не позволял ей верить в «единственных».

… В тот вечер, когда они встретились впервые, Константин не произвел на нее особого впечатления. То есть, впечатление он, конечно, произвел: он выглядел снобом, таким, которые считают свой вкус и свои манеры идеальными и не снисходят до людей, уровень коэффициента умственного развития которых находится ниже отметки в сто сорок единиц. Кроме того, он был пьян, а Марика на дух не переносила пьяных мужчин. Высокомерное и самодовольное выражение его лица — «я все равно умнее и успешнее вас, и меня не волнует, что вы об этом думаете» — дополняло картину. Марика решила, что он либо сын богатого отца, либо финансист в начале своей карьеры, как раз в тот период, когда амбиции еще не полностью направлены в русло практических достижений. О своей работе он рассказал ей только через несколько месяцев, причем без особого желания и только потому, что она упрашивала его это сделать. И своим рассказом поверг ее в легкий шок.