— Почему вы нервничаете, Габриэль?
— Ох, простите, сэр, я не слышала вашего голоса, — извиняющимся тоном ответила Габриэль. — Я думала, что эти двое беседуют под дверью в свое удовольствие и задерживают меня.
— Может, мне стоит продлить ваш рабочий день? Скажем, часов до шести? Чтобы вы
Габриэль театральным жестом прижала ладонь к груди, выражая признательность.
— Не стоит, сэр.
— Будьте добры, проводите Юджина до офиса доктора Мейер.
— С радостью, — ответила Габриэль и подошла к Юджину. — Идем. И побыстрее. У меня куча дел.
Лейтенант Гилад Гордон сидел за столом совещаний в кабинете своего начальника и допивал кофе.
— Доброе утро, — поздоровался Константин, занимая свое кресло. — Как прошел день без меня?
— Кроме того, что меня
— Я часто уезжаю в начале одиннадцатого, так что тебе повезло. Итак, джентльмены, давайте приступим к делу. Мне предстоит нелегкий день, и я хочу разобраться с результатами операции.
Майор Толедано отдал капитану Землянских тонкую стопку листов, завернутую в прозрачный полиэтилен.
— Это показания лейтенанта Бар, — сказал он. — Она выглядела растерянной.
— Не могу сказать, что я ее не понимаю.
— Лучше расскажите, какие у вас новости, капитан, — полюбопытствовал Боаз. — Больше всего меня интересуют
Константин взял привезенные Лией документы и положил ладонь на первый лист.
— У меня есть две новости, джентльмены. Одна из этих новостей плохая, а другая — очень плохая. Начну с плохой. Террористическая группировка «37» — это часть организации со сложным устройством, которую в наших кругах называют Седьмым отделом. Вам, майор, это название знакомо.
— Да, — кивнул Боаз. — Я слышал о нем от Ицхака. Он говорил, что раньше Седьмой отдел был серьезной организацией, но со временем ячейки потеряли связь друг с другом. Теперь это отдельные группировки.
— Хорошо это или нет, но «комиссар» ошибался. И теперь перед нами группировка «37», которая должна привести нас к Седьмому отделу. Только стоит ли нам к нему подходить? Не слишком ли высокую цену мы за это заплатим? А теперь — ко второй новости. Я прошу вас взглянуть на эти списки.
Гилад и Боаз некоторое время молчали, разглядывая полученные от Константина листы.
— Это имена, — подытожил майор Толедано. — Имена жертв группировки «37». Тут есть журналисты, ученые, профессора… Все имена, которые нам известны.
— А теперь переверните страницу и изучите второй список.
— Имена из первого списка мне знакомы, чего не скажешь о втором, — признался Гилад.
Боаз снова перевернул лист, бегло просмотрев первый список, вернулся ко второму и, взяв со стола ручку, подчеркнул последнее имя: «Ицхак Бен Шаббат».
— Что тут делает имя «комиссара»? — поинтересовался он. — Это, конечно, я еще могу понять — он тоже был жертвой. Но почему ты разделил имена именно так?
Константин взял лист со списками и, подняв его, продемонстрировал сторону с содержавшим имя «комиссара» списком.
— Люди, имена которых идут до имени «комиссара», так или иначе были связаны с ним. Кто-то раньше работал у нас, кто-то был его информатором долгие годы и успешно передавал ему сведения. Цепочка заканчивается именем «комиссара» потому, что после его смерти охота за связанными с ним людьми прекратилась, хотя многие из этих людей до сих пор живы. Более того, мне известно, где они находятся. А теперь перейдем ко второму списку. — Константин перевернул лист и снова показал его сидящим за столом. — Эти люди тоже были связаны с нами. Как вы заметили, майор, здесь есть имена бывших сотрудников наших с вами отделов. А также имена людей, которые когда-то поставляли мне информацию.
Гилад сцепил пальцы в замок и посмотрел на лежащий перед ним список.
— Ты хочешь сказать, что последним в этом списке может оказаться имя одного из нас?
— Твое — вряд ли. Мое или Боаза — вполне вероятно.
— Отвратительно, — резюмировал Боаз, по-прежнему перебирая в пальцах ручку.
Константин отложил список и достал из кармана сигареты. Боаз и Гилад тоже дружно потянулись за пачками — создалось впечатление, будто они ждали негласного разрешения закурить.