Саммерхилл - воспитание свободой

Сражение за молодежь — это драка без перчаток. Никто из нас не может оставаться в стороне. Мы должны принять ту или другую сторону: власть или свобода, дисциплина или самоуправление. Никакие половинчатые меры не годятся — положение слишком критическое.

Свободная душа, способность быть счастливым в работе, дружбе и любви или скопище внутренних конфликтов, делающих человека несчастным и заставляющих его ненавидеть и себя, и все человечество: либо то, либо другое наследство оставляют родители и учителя каждому ребенку.

Как можно взрастить счастье? Мой ответ таков: отмените власть. Дайте ребенку быть самим собой. Не подталкивайте его все время. Не учите его. Не читайте ему нотаций. Не пытайтесь его возвысить. Не заставляйте его делать что бы то ни было. Возможно, этот ответ вам не подходит, но, отвергая мой, вы обязаны найти лучший.

Часть 6. ПРОБЛЕМЫ РОДИТЕЛЕЙ

Любовь и ненависть

Ребенок приобретает совесть в результате усилий матери, отца, учителя, священника, — в общем, своего окружения. Несчастливость — результат конфликта между совестью и человеческой природой ребенка, или, говоря языком Фрейда, между его сверх-Я и Оно.

Совесть способна одержать столь полную победу, что мальчик станет монахом, полностью отказавшимся от мира и плоти. В большинстве случаев наблюдается компромисс, отчасти выраженный поговоркой «служить дьяволу по будням и богу по воскресеньям».

Любовь и ненависть на самом деле не полярны друг другу, настоящая противоположность любви — безразличие. Ненависть — это любовь, превращенная в свою противоположность препятствиями на ее пути. Ненависть всегда содержит элемент страха. Мы видим это на примере ребенка, который ненавидит младшего брата, — ненависть старшего вызвана страхом потерять любовь матери, а также боязнью собственных мстительных мыслей.

Когда Энеи, строптивая шведская девочка 14 лет, приехала в Саммерхилл, она начала с того, что пнула меня, чтобы разозлить. Я был для нее не слишком удачной заменой отца, которого девочка ненавидела и боялась. Энеи никогда не разрешалось посидеть у отца на коленях, он вообще никак не показывал дочери своей любви. Ее чувство к отцу превратилось в ненависть из-за того, что он никак не откликался на ее любовь. В Саммерхилле она неожиданно нашла нового отца, который не был с ней строг и не вызывал страха. Вот тогда вся ее ненависть и выплеснулась. То, что на следующий день она держалась по отношению ко мне чрезвычайно мило и нежно, доказывает: ее ненависть была просто извращенной любовью.

Для того чтобы вполне осознать смысл выходки Энеи, нужно прежде всего знать и понимать историю ее извращенного отношения к сексу. Она пришла к нам из женской школы, где ученицы грязно обсуждали секс по темным углам. Ненависть к отцу содержала многое от той ненависти, которая сформировалась в ней из-за подавления в сексуальных вопросах. Ненависть к матери, которая часто наказывала Энеи, была не менее сильной.

Мало кто из родителей понимает, что, наказывая ребенка, они превращают его любовь к себе в ненависть. Ненависть в ребенке разглядеть очень трудно. Матери, замечающие, что дети после того, как их отшлепают, становятся нежными, не осознают, что вызванная этим шлепаньем ненависть была тут же подавлена. Но подавленные чувства не умирают, они всего лишь спят.

Есть маленькая книжка Маркуса, которая называется «Нравоучения для юных детей». Я часто провожу эксперименты, читая детям стихи из нее. Вот одно из стихотворений:

Видит Томми — дом его горит,

Видит — мать охвачена огнем,

Кирпичом отец его убит, —

И от смеха чуть не лопнул Том.

Этот стишок нравится детям больше всех остальных. Некоторые дети смеются очень громко, когда слушают, как его читают. Громко смеются даже те дети, которые любят своих родителей. Смех вызван тем, что подавленная ненависть к родителям, вскормленная шлепками, замечаниями, наказаниями, присутствует у всех.

Обычно такого рода ненависть находит выход в фантазиях, которые на первый взгляд не имеют отношения к родителям. Одному из младших учеников, мальчику, который очень любил своего отца, нравилось воображать, что он стреляет в льва. Когда я попросил ребенка описать льва, то быстро обнаружилось, что у зверя было нечто общее с отцом.

Однажды утром я по одному приглашал к себе учеников и рассказывал им историю о моей смерти. Все лица прояснялись, когда дело доходило до похорон. В тот день в группе царило особое веселье. Рассказы об убийстве великанов всегда весьма популярны у детей, потому что великан очень похож на папу.