Самое надёжное

Четверо оставшихся собрались за столом. Для каждого из них прошедшая ночь была испытанием. Джерри как-то сразу постарела, прибавив добрый десяток лет. Леру выглядел уставшим и опустошенным. Клэр сидела притихшая, не реагируя на слова взрослых. В полном молчании они пили чай.

— Не понимаю, — вдруг сказала Джерри, — не понимаю, зачем ей понадобилось устраивать такую кровавую драму. Почему? Неужели чувство ревности? Или чувство собственницы своего мужа? Или из-за этого проклятого договора? Она ведь очень богатая женщина.

— Не только, — вздохнул Дронго. — Мне рассказывали, что она воспитывалась на Кипре. Росла там в шестидесятые и семидесятые годы, когда уровень ненависти на острове достиг предела. Греческая и турецкая общины начали самую настоящую войну друг против друга. Каждая из них полагала, что можно решить все проблемы, изгнав соотечественников со своей родины. Кардинальное решение вопроса — либо изгнание, либо убийство. И эти семена ненависти, посеянные в детстве, рано или поздно дают свои всходы в более зрелом возрасте.

— Откуда вы знаете? — спросила Джерри. — Откуда вы знаете, что там было?

— Знаю, — сказал он, закрывая глаза, словно вспоминая все, о чем ему не хотелось вспоминать. — Знаю, — повторил он и открыл глаза, — подобные противостояния были и в моей бывшей стране. Ненависть против ненависти, страх против страха, стенка на стенку. Карабах, Абхазия, Чечня, Приднестровье. И во всех случаях люди полагали, что самое надежное решение проблемы — это ее отсутствие, не понимая, что посеянные семена ненависти всегда дают ужасные плоды.

— Самое надежное — оставаться человеком при всех обстоятельствах, — сказал Леру. — «Быть человеком — это значит чувствовать себя в ответе за все происходящее», — процитировал он слова Сент-Экзюпери.

— Извините, — Дронго встал из-за стола, — я бы хотел немного пройтись. Мне трудно дышать.

Он уже вышел из дома, когда услышал за своей спиной легкие шаги. Дронго обернулся. Рядом стояла Клэр.

— Я хотела вам сказать… — с улыбкой сказала она.

— Что?

— Мне кажется, что лорд Столлер ошибался… И я тоже была не совсем права.

— В каком смысле?

— Вы джентльмен. Самый настоящий. И спасибо вам за все.