Самолет для валькирии

– А справедливо то, что десятки тысяч людей становятся кретинами только потому, что никто не знает причин возникновения этого недуга?

– Так вы нашли лечение кретинизма?! – чуть снова не воскликнул Александр.

– Не мы и очень давно. Знали. Но сейчас речь о тебе. И прекрати комплексовать! Надо о деле думать!

Богданов открыл, было рот, и тут за окном что-то ярко полыхнуло и через секунду весь поезд ощутимо качнулся от мощной ударной волны. От ударной волны кое-где в вагонах полопались стёкла. И грохот от взрыва был такой, как будто не где-то далеко рвануло, а прямо под боком. Оба вздрогнули от неожиданности и посмотрели за окно, перечёркнутое свежей трещиной на стекле.

Там в облаке пылающих обломков к небу поднимался огненный шар, медленно вытягивая за собой толстый шлейф дыма и пыли. Василий посмотрел на часы. Было без четверти три пополудни.

– Вот это и имел в виду Румата, когда говорил, что для похитителей будет большой сюрприз. – Ухмыляясь пояснил он ошарашенному Богданову. – Он заминировал разобранный пепелац и поставил радиовзрыватель.

– То есть, оно так рвануло по сигналу…

– Посланному по радио. – закончил за него Василий.

* * *

Когда за Василием и Александром закрылась дверь, Григорий, зачем-то поскоблил ногтем подбородок и, снова изобразив хищный оскал направился вглубь помещения.

– Что это?! – нахмурившись спросила Натин, до этого с интересом наблюдавшая за действиями Григория. Он как раз, к этому моменту, вытащил из-за портьеры какой-то ящик с чемоданом. На ящике красовалась антенна.

– Простейший радиопеленгатор. Сделанный на местной элементной базе.

– Так… На ящике с дельтапланом есть радиомаячок?

– Не только! – загадочно подмигнув принцессе, отозвался Григорий, присоединяя пеленгатор, заплетённым в косичку проводом, к толстому аккумулятору. – Жаль, вот, пока в этом мире не доросли до компактных источников электропитания. Приходится возиться вот с этим…

Григорий озорно посмотрел на Натин.

– Ну что, поохотимся на похитителей? – спросил он.

Та тоже расплылась в хищной улыбке.

– Тогда вперёд!

В фиакре, прежде чем двинуться, развернули карту и проложили первый азимут.

– И где это ты такие карты достаёшь? – изумилась прогрессорша.

– Фе! К каждому чиновнику или ещё кому, есть подход. И в Париже он измеряется лишь толщиной пачки банкнот. А для нас эти деньги – крашеная бумага!

Покрутились по Парижу, и взяли ещё несколько азимутов.

По всему получалось, что ящик уже куда-то спрятали. И он никуда не передвигается. Что уже хорошо.

– А не могли ли с ящика просто маячок снять? – высказала предположение Натин.

– Если бы сняли, мы бы услышали. – снова хищно оскалился Григорий, прикидывая примерное расстояние по карте до ящика.

– Ящик там! – выпрямившись, указал Григорий, зажатым в руке карандашом, на хорошо приметный дом.

Натин обернулась туда, куда он указывал.

Они уже выехали за пределы Парижа, и находились в предместьях. Здесь пейзажи были больше пасторальные, нежели городские. И домик, что скрывал украденное, тоже напоминал больше усадьбу некоего местного богатея-помещика, нежели монументальное произведение наполеоновского зодчества. Такой, "скромный", двухэтажный, с подстриженными газонами и ухоженными кустиками вдоль мостовой, ведущей от ворот к парадному входу. Часть стен была живописно увита плющом, но сам дом не производил впечатления заброшенного. Наоборот, вполне себе ухоженный, с целыми окнами. К тому же ещё хорошо протёртыми, занавешенными какими-то портьерами. Да и у ворот, с той стороны, околачивался некий хрен с собакой на поводке.

Григорий легко спрыгнул на дорогу и с изрядным скепсисом оглядел дом, ворота, прилегающую местность.

– Собираешься нанести визит?

– Вооружения, защита с собой? – вместо ответа спросил Григорий, но получил ответ в его же стиле.

– Я, разве похожа на дуру? – фыркнула Натин.

– Тогда идём! – осклабился Григорий и изящным жестом подал руку даме, помогая ей сойти с фиакра.

Перед тем, как подойти к воротам заинтересовавшего его дома, он подошёл к кучеру и перебросился с ним парой слов. Кучер закивал и с некоторым подозрением стал коситься на Григория с Натин. Но постарался быстро сменить выражение лица на булыжное. Ведь господа выглядели богатыми, так что и плата могла быть соответствующей, щедрой.

Когда Григорий, под ручку с Натин подкатил к воротам, с той стороны, к узорной решётке подошёл тот самый мрачный тип с собакой и не менее мрачно посмотрел на незваных гостей.

– Сэр! Я знаю, что в этом доме находится кое-что чужое. – Нагло попёр на него Григорий, да ещё не на французском, а на английском.

К удивлению Натин, страж понял о чём речь. И ответил. На таком же чистом английском.

– Я не знаю о чём вы, сэр. – не дрогнув лицом ответил он.

– Ах не знаете? Ну тогда позовите хозяина. Я ему объясню, что воровать ценные вещи недостойно джентльмена. А также объясню, какую опасность представляет тот самый ящик, который он своровал.