Самолет для валькирии

Полковник Смит, явившийся к Румате Эсторскому в Питерскую резиденцию братьев, был выгнан. Да так, что дальнейшее сотрудничество с братьями, после этого ставилось под большой вопрос. Смит отметил, что Румата, был не просто в ярости, а в бешенстве.

– Если бы у Руматы Эсторского были собаки – спустил бы собак! – заметил Смит, с некоторым удивлением при пересказе случившегося начальнику разведки. А чтобы этого истинного джентльмена что-то удивило – это как надо постараться!

– Но ведь как-то он обосновал такое отношение к вам?! – вопросил Келл.

– Сэр! Из его реплик, мне стало ясно, что он практически уверен в том, что его пепелац в Париже украл именно англичанин, и, что особо прискорбно, англичанин причастный к разведке Великобритании. Я пытался объяснить что тут имеет место быть явное недоразумение, и что Адмиралтейство, которое я, сэр, имею честь представлять, такими вещами не занимается ибо это низость и подлость. Марает честь истинного джентльмена…

На этих словах Смит запнулся.

– И что же сказал этот джентльмен? – вопросил Келл, не дождавшись продолжения.

– Он сказал… Если кратко, то… Он не желает разбираться кто и почему… и предоставляет это всё нам. А с нами не желает вообще иметь дело. И, цитата, "также и вообще с англичанами, так как чести и достоинству Рода Эстор нанесено тяжкое оскорбление"!

У Келла полезли глаза на лоб. Теперь уже он не нашёлся что сказать и надолго замолчал. Брови начальника разведки надолго застыли в положении "очень сильно удивлён". Смит терпеливо ждал.

– Это конечно, жаль, что Эсторские так с нами рассорились. Очень жаль! Они уже оказали Короне очень много, очень ценных услуг. – начал осторожно Келл. – Тем более, что они сейчас оказались тесно связанными с некими процессами, что нам очень интересны…

Смит обратил внимание на изобилие в монологе Келла слова "очень". В чём-то он был согласен с ним. Ведь действительно, именно с информации Эсторских началась разработка "Чёрного океана", узнали о глобальных заговорах, что плетут японцы, их поставки новейших и чудодейственных лекарств для армии… да и помощь в борьбе со страшной эпидемией охватившей сразу два графства с их стороны была очень большой.

– Предполагаете, что кто-то успешно перессорил и натравил Эсторских на британцев? – спросил Смит.

– Не исключаю. – сохраняя всё то же сильно удивлённое лицо ответил Келл.

– К сожалению, только сейчас стало ясно, что братья Эсторские замешаны в очень серьёзных процессах – повторился он. – И перетянуть их на свою сторону у всех субъектов, что с ними имеют дело, есть очень большой резон. Особенно поссорить их с нами… И если они уже оказали нам такие неоценимые услуги, то… возможно и вред они нам могут нанести сопоставимый. По факту возможностей.

– Сэр! – не удержался Смит. – Смею заметить, что как раз насчёт вреда вы очень близки к истине. Если слухи о том, что их пытаются нанять для своих нужд буры истинны, то вред будет. И может перевесить ту пользу, что они уже принесли.

– Хорошо! – внезапно оживился Келл выйдя из своих тяжёлых раздумий. – Всё это значит, что нам надо выяснить следующее… Первое: Кто украл их чёртов пепелац? Второе: Какую сторону представляет этот похититель, который так ловко настроил братьев против Британской Короны. Третье: каковы реальные отношения братьев с бурами? И вообще: чего, чёрт возьми, они добиваются?!! Ведь просто зарабатыванием денег вся их деятельность никак не объяснима.

Получив такое обширное задание, Смит снова укатил в Питер. Всё бы ничего, но вскоре выяснили кто именно украл пепелац. И зачем. Точнее для кого…

И эта информация превратила всю картину, что уже начала складываться в голове у Келла, в полный абсурд. Келл рвал и метал. Но как исправить положение, он совершенно не представлял. Ибо наказать виновного было ему явно не по зубам.

* * *

Василий никогда не любил пышные приёмы и застолья. Для него потребление пищи, да, было удовольствием. Но когда это же совмещалось с каким-нибудь "мероприятием", всё входило у него в душе в диссонанс. Да ещё сущность истинного трезвенника всегда восставала против необходимости "поддерживать тосты". Так что то обстоятельство, что они с Богдановым "пролетели мимо" всех этих балов и прочего, что устроили сильные мира сего в честь "возвращения с победой" делегации Воздухоплавательного Парка, (или как его уже начинали с подачи Григория называть Первой Военно-воздушной Базы) Василия даже радовало. Поэтому, ему ничего не мешало просто и тихо встроиться в привычный ритм работы.

А первое, что он "проинспектировал", это были те две школы, что братья открыли при предприятиях.

Уже издали, здание школы при фармакологической фабрике производило впечатление. Сделанное по проектам совершенно не 1900 года. Хоть и пришлось пойти на поводу некоторых строительных стереотипов конца девятнадцатого века, но всё равно, оно выглядело как анахронизм на фоне окружающих хатёнок. Высаженные недавно деревца, зелёными метёлками торчали в свежие небеса, только подчёркивая то, что всё построено совершенно недавно.