Самосострадание. О силе сочувствия и доброты к себе

Подростки!

Хотя самосострадание полезно всем детям, особенно важно научить этому навыку подростков. Одно из когнитивных преимуществ подросткового возраста — то, что у ребенка развивается способность смотреть на что-то с точки зрения другого, а это значит, что подростки лучше могут видеть себя со стороны. Это время самооценки и социальных сравнений. Подростки постоянно спрашивают себя: «А что обо мне думают другие?» или «Я такой же, как все?», пытаются утвердить свою идентичность и найти место в социальной иерархии. Испытываемое ими сильное давление — учебные нагрузки, стремление «вписаться» в коллектив ровесников, беспокойство по поводу сексуальной привлекательности — приводит к тому, что подростки часто оценивают себя не в свою пользу.

И словно этого мало, самокопание, свойственное этому возрасту, часто заставляет подростка создавать так называемую личную легенду — когнитивное заблуждение, уверенность, что его опыт уникален, что никто не в состоянии понять, через что ему приходится проходить[179]

. Помните, как вы впервые влюбились? Готова поспорить: вы и представить не могли, что «предки» тоже когда-то испытывали нечто, хотя бы отдаленно напоминающее ваши необыкновенные чувства! Подросткам трудно понимать чужой опыт, потому что им и в голову не приходит, что их собственные мысли и чувства вовсе не уникальны. Они также переоценивают собственные знания и недооценивают знания других, поскольку то, что они знают, — это все, что они знают. Как говорил Марк Твен, «Когда мне было четырнадцать, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его; но когда мне исполнился двадцать один год, я был изумлен, насколько этот старый человек поумнел за последние семь лет». Наше исследование показывает, что подростки, находящиеся под влиянием личной легенды, испытывают меньше сострадания к себе, потому что не осознают, что их трудности и неудачи — не более чем нормальная составляющая человеческого существования

[180].

Очень важно учить подростков самосостраданию. Конечно, они иногда сопротивляются самой идее, потому что это звучит для них слишком сентиментально. Сострадать не круто, ведь твоя любимая группа — либо «Кровавые убийцы», либо «Напалмовый призрак». Но если удается объяснить, что самосострадание не то же самое, что нытье, жалобы и прочие сопли с сахаром, подростки готовы воспринять концепцию. (В конце концов, лидер «Кровавых убийц», перейдя в «Напалмовый призрак», вынужден был проявить самосострадание, если согласился лечь в клинику для наркоманов, не так ли?) Хорошо бы еще поведать им о разнице между самовозвеличиванием и самосостраданием. А поскольку они каждый день сталкиваются с кошмаром под названием «школьная столовая», они все отлично поймут, потому что, с одной стороны, сами хотят быть выше среднего, с другой, терпят обиды от тех, кто считает себя выше среднего. Объяснив, что самосострадание — это способ чувствовать себя хорошо не за счет превосходства над другими, вы поможете подростку понять, почему самосострадание — это здорово.

Моя история. Каково быть родителями Роуэна

Мы с Рупертом, конечно же, переживали, когда Роуэну поставили диагноз «аутизм», но нам помогла наша преданность идее самосострадания. Прежде всего мы помогали друг другу в самосострадании к нашим родительским ошибкам, а их было множество. Когда я раздраженно кричала на Роуэна в конце особенно трудного дня, а потом чувствовала себя ужасно виноватой, Руперт помогал мне, напоминая, что я не должна постоянно ждать от себя совершенства. Тогда мне было проще преодолеть мою растерянность и отчаяние, извиниться, успокоить Роуэна, если он все еще был расстроен, и начать все заново.

Наверное, самое главное в том, что мы Рупертом сознательно следили за тем, чтобы не погрузиться в роли заботливых родителей до такой степени, чтобы забыть о собственных нуждах. Мы поняли, что нам обоим надо время от времени отдыхать от работы родителя ребенка с аутизмом. К сожалению, наши родители живут далеко, а найти бебиситтера, который бы справлялся с истериками и проблемами Роуэна, было невозможно, поэтому мы стали бебиситтерами друг другу. Один вечер в неделю я могла делать все что пожелаю: заняться медитацией, сходить на урок танцев, выпить с друзьями, посмотреть музыкальное шоу, и один вечер в неделю то же самое мог делать Руперт. Мы старались не забывать про собственные потребности и поэтому не так уставали.