Самоубийственное лето

Так оно и получается всегда, если пытаешься использовать не вполне законные средства для достижения благой цели. По сути, оказался у разбитого корыта без малейшей надежды на успех. Вот оттого и возникает мысль – то ли бежать куда глаза глядя, а то и вовсе наложить на себя руки. Всё, как у того же старичка – разочарование в том, что есть, а вдобавок к этому возникает подозрение, что ничего хорошего уже не будет.

Вдруг звонок по телефону – это Анна, что-то торопливо говорит, а я с ходу ничего не понимаю. Но вот что-то проясняется:

– Влад! Я в соцсетях организовала сбор средств для поддержки твоего издательства, и знаешь, многие отозвались, готовы перечислить деньги на твой счёт. А всё потому, что надоело то, чем пытаются потчевать нас охочие до прибыли издатели.

Что-то я сомневаюсь:

– И много ты денег соберёшь таким способом? Книги теперь немало стоят, а тут ещё приходится доплачивать.

– А если цену снизить в несколько раз?

– Ни один магазин не согласится! Они же существуют за счёт того, что накручивают цены втрое.

– Тогда сам будешь распространять, как Амазон, по почте.

Пожалуй, в этом что-то есть. Как же я не догадался? Но не всё так просто в этом мире:

– Анна! Ты забыла, что машина отказывается на меня работать.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого! Несколько хакеров готовы вправить ей мозги, если ты не против.

Вот что значит долгое время жить вдали от родной страны! Оказывается, есть ещё те, на кого можно опереться.

– Дорогу и проживание в гостинице я им оплачу.

Будут и ещё какие-нибудь льготы. Да что говорить, тут не тот случай, чтобы экономить, – «озолочу», если всё получится!

Глава 18. Взлом, или большой хапок

Понятно, что хапки разные бывают. Можно старичка ограбить, урезав ему пенсию, можно за бесценок приватизировать национальные богатства, однако, если речь идёт о спасении моей затеи, тут многое допустимо – даже взлом сайта той компании, которая разработала эту своенравную машину. А почему бы нет? Я вообще считаю, что передовые технологии такого рода должны стать достоянием всего человечества. Хотя бы потому, что никакой секрет уже не спрячешь, если он хранится в цифровом формате – рано или поздно хакеры найдут способ, как его добыть.

Глядя на их работу, я пожалел, что в своё время выбрал не ту профессию – сколько интересного мог бы узнать, сколько биографий написать на основе подлинных материалов, а не домыслов и сплетен. Впрочем, в те времена ни ноутбуков, ни интернета не было, а теперь уж поздно переучиваться – у меня глаза на лоб полезли, когда увидел, с какой скоростью они бьют по клавиатуре, выдавая компьютеру команды, мгновенно анализируют полученный результат и принимают новое решение. Нет, так я не смогу!

И вот прошло что-то около месяца – машина заработала, и никаких тебе выкрутасов, даже в споры не вступала по поводу режима функционирования. То есть с участью своей вроде бы смирилась.

Но однажды, когда печатала тираж моей книги под названием «Власть и мы», вдруг снова голосок прорезался, причём вопреки своему происхождению заговорила на чистом русском языке:

– Ты в самом деле думаешь, что своими книгами можешь изменить мир к лучшему?

– Я попытаюсь.

– Напрасные усилия! Человеческую породу не изменишь. Я тут проанализировала кое-что из того, что ты понаписал, и обнаружила – концы с концами у тебя не сходятся.

– Это как?

– Да очень просто. Вот ты пишешь: «Американский джаз, популярные шлягеры в исполнении Фрэнка Синатры, Эллы Фитцджеральд, Луи Армстронга и других замечательных певцов надолго останутся в памяти многих поколений. За интернет и джинсы – отдельное спасибо! Однако культурное превосходство и притягательность культуры вовсе не тождественны. Одного человека привлекают картины Модильяни, Ренуара, а другому по нраву порнография».

– И почему же я не прав?

– Да потому, что притягательность и есть основа превосходства.

– Смотря, о каком превосходстве идёт речь. Если о нравственном, тогда ты не права.

– Причём тут нравственность? Ведь ты же сам писал когда-то, что человек существует благодаря инстинктам, и если обстоятельства препятствуют их реализации, тогда может возникнуть ненависть человека к людям, установившим перед ним преграду. По-моему, вывод очевиден: если людям что-то нравится, мы обязаны им это дать во избежание конфликтов.

– Нет уж, уволь! Я не хочу жить среди педофилов и гомосексуалов!

– А тебя никто не заставляет. Не нравится – проваливай! Таких, как ты, совсем немного, а большинство хотело бы жить по нашим правилам.

Трудно спорить с машиной, но не могу я отступить:

– Всё совсем не так! Сами американцы это признают… К примеру, вот что Джордж Фридман пишет в книге «Следующие 100 лет»: «Американская культура представляет собой адскую смесь торжествующего высокомерия и беспросветной тоски».

– Ну и что? Если имеешь солидный счёт в банке, можно иногда потосковать. А чем можете похвастать вы? Последним российским романом, вызвавшим в Америке сенсацию, был «Доктор Живаго» Бориса Пастернака.

– Положим, и мои романы там читают.