Самоубийство империи. Терроризм и бюрократия. 1866–1916

Тихомиров потрясён; но он не теряет ясности мысли. Что ж, содеянное ужасно, карой должна стать смерть. Или… Дегаев может смыть позорное пятно и искупить вину перед партией, если, продолжая сотрудничество с полицией, заманит в ловушку и убьёт кого-нибудь из архиважных государственных мужей. Дегаев оживляется: как же, не об этом ли шла у него речь с Судейкиным? Тот, полностью доверяя своему сверхценному агенту, делился с ним планами: опираясь на силы «Народной воли», устроить убийство самого министра внутренних дел, тупого реакционера и мракобеса Д. А. Толстого. Судейкин беспринципен и бесконечно честолюбив; Толстой вставляет ему палки в колёса; Судейкин разрабатывает макиавеллиевскую комбинацию: убить министра, запугать тем самым правительство и государя, потом арестовать кое-кого из революционеров, доказав таким манером свою эффективность и незаменимость, стать после этого во главе госуправления, подчинить себе волю царя, и тогда… Тогда всё возможно, даже реформы в социалистическом духе. У Дегаева голова кружится от такого плана, но Тихомиров мыслит трезво. Нельзя доверяться Судейкину, злейшему врагу революции и жандарму до мозга костей. Играя на доверии и притворясь соучастником, заманить в ловушку и от имени партии казнить самого Судейкина – вот это было бы истинным искуплением вины. На том и порешили. Дегаев получил от Исполнительного комитета «Народной воли» задание: убить Судейкина. И поехал в Петербург – выполнять.

К убийству были привлечены надёжнейшие: Николай Стародворский и Василий Конашевич. Контролировали дело поляк Куницкий и друг Маркса несгибаемый Герман Лопатин. Решено было убить Судейкина на конспиративной квартире (туда Судейкин являлся, по словам Дегаева, не только для секретных переговоров; но, будучи сладострастником, наведывался с «девочками»). Нанята роковая квартира была на имя Яблонского; под сим псевдонимом скрывался Дегаев. Он должен был заранее спрятать в дебрях квартиры Стародворского и Конашевича, вооружённых ломами; Судейкина заманить туда якобы для важной беседы. Остальное, как говорится, дело техники. Покушение несколько раз срывалось. Наконец, 16 декабря 1883 года, Судейкин явился…

О подробностях убийства – потом; а теперь поближе познакомимся с главными персонажами.

«Один гад» жрёт «другую гадину»?

Сначала о Судейкине. Год рождения 1850-й; убит в тридцать три года: подходящий возраст для мученической кончины. Офицер Киевского губернского жандармского управления, десять лет без особых успехов тянул служебную лямку; к 1879 году дослужился до капитанского чина. И вдруг – взлёт. Образовалась «Народная воля»; её оружие – политический террор. Судейкин активно включается в борьбу с крамолой – вот она, деятельность, в которой раскрываются его незаурядные сыщицкие способности. Благодаря ему в 1879–1880 годах разгромлено народовольческое подполье в Киеве. И тут – 1 марта 1881 года страшный взрыв в Петербурге на Екатерининском канале. Царь убит; в правительственных кругах кадровые перемены. Либеральный министр внутренних дел М. Т. Лорис-Меликов теряет влияние; выдвигается директор Департамента полиции, молодой, энергичный и честолюбивый В. К. Плеве. Ему нужны помощники, тоже энергичные и честолюбивые. По инициативе Плеве Судейкин переведён на должность начальника секретной агентуры Петербургского губернского жандармского управления. Есть где развернуться: с апреля по декабрь 1881 года при участии руководимой им службы в столице арестовано более двухсот народовольцев. В декабре, уже в чине майора, Судейкин получает новое высокое назначение: указом государя создана Общероссийская секретная полиция (в России это – первая и единственная спецслужба в полном смысле слова); Судейкин – её «особый инспектор», то есть руководитель. В начале следующего года – и подполковничий чин в подкрепление должности; неплохой прыжок: из капитанов в подполковники; из провинциальных жандармов – в начальники тайного, и потому никем не контролируемого ведомства.

В 1882–1883 годах Судейкин идёт от успеха к успеху; аресты – сотнями; награда – личная милость государя; за захват одного из активистов «Народной воли» Судейкину из царского кармана пожаловано пятнадцать тысяч рублей (годовое жалованье министра), за другого – ещё пять тысяч. Залог успехов – блистательная система вербовки. Принцип гениально прост: жандарм идёт к арестанту не как враг, а как тайный друг и единомышленник. Свой среди чужих. «Положа руку на сердце, милостивый государь… Здесь нас никто не слышит… Ей-богу, я держусь ваших взглядов. Долой самодержавие. Но я должен скрывать, сами понимаете. Нас не так уж мало среди полицейских чинов. Нужно установить связи с революционным подпольем – я очень, оч-чень в этом смысле на вас надеюсь… Конечно, придётся выдать кого-то из ваших, но зато вы – в тылу врага… Мы устроим вам побег. Будем бороться вместе… Подпишите!» Действовало. «Народная воля» тоже стремилась внедрить своих людей во вражий стан. Эдакое взаимное коварство.