Самовар

- Растяпы!- рассердился старшина. - Учить вас некому!

- Может, миноискателем поищете? - попросил Митя - А чего! -согласился один сапёр и начал пристраивать на голове наушники. - Только машину подальше отгоните. В ней вон сколько железа, в наушниках будет питать - оглохнешь.

Митя очень обрадовался. Шофёр полез в кабину заводить. Но красноносый старшина скомандовал;

- Отставить поиск! Стройся! Шагом Марш!

И сапёры ушли.

Митя так и сел у колеса. От обиды сами собой покатились слёзы. «Ну что за человек?- думал Митя. - Чего стоило помочь?»

Он не слышал, как старшина на ходу объяснял сапёрам:

- Машину нельзя трогать. Так хоть видно, где медаль могла упасть. Вот они, все четыре колеса - как в песне поётся… А миноискателем медаль не найдёшь: на дороге и гайки, и гвозди, и болты, и пули, и осколки, ещё пуговицы солдатские…

К грузовику в это время подъехала казачья разведка. Хоть и жара, на казаках шапки-кубанки. Брюки у рядовых, как у генералов, с лампасами. На ремнях шашки, пистолеты, за спиной автоматы. И у каждого разведчика полна грудь орденов и медалей. Блестят! - казакам пыль не пыль.

Всадники приостановили коней. Один наклонился с седла к Мите:

- Что пригорюнился? Кто обидел?

Мите было стыдно объяснять. Да ведь спрашивают.

- Медаль обронил. Вот уж час ищем…

- Козлов! - крикнули из середины взвода. - У тебя медалей полно. Дай им одну.

- Не дам, -сказал серьёзно разведчик. - Свою не уберегли, чужую подавно посеют.

Казаки тронули коней. Взвод окутался пылью, как облаком. И с этим облаком исчез за поворотом.

Подъехал повар на полевой кухне. Из трубы сочился дымок. В котле за железной стенкой пыхтела и ухала каша. Повар был молодой, Митин ровесник.

- Да я бы, -говорил он, - если бы получил медаль, уж берёг бы… После войны пойдёшь по улице с медалью - всякий скажет: «Этот не трусил перед фашистами». А мне награду получить негде. Я всё время с кашей. Ты, -утешал он Митю. - не горюй. Ещё получишь. И даже орден. У вас, артиллеристов, есть где получить. Ты уж извини, что не помогаю искать. Роту кормить надо. Я бы и кашки вам положил, да нельзя в такой пыли котёл открыть…

- Чего там.- сказал Митя, тронутый участием, и крепко пожал повару на прощание руку. - Всё! - сказал Митя, когда кухня уехала.- Не найти.

Митя сел на подножку грузовика. Шофёр сел рядом. Они думали об одном: пора ехать. В дивизионе уже беспокоятся. А медаль найти просто невозможно. Ничего не поделаешь. У многих людей бывает несчастье. Теперь несчастье случилось у Мити.

Шофёр пошёл на обочину, сорвал колючий кустик и стал сбивать пыль с брюк. У Мити и на такое лёгкое дело не было силы.

Тут подкатил «козёл» - коротенький автомобильчик с брезентовым верхом. Он затормозил около грузовика, да так лихо, что пыль, которая крутилась за ним, улетела вперёд. «Козёл» как бы обманул её. Откинулась дверца, выглянул лейтенант:

- Почему стоите? Горючее кончилось?

Митя вскочил с подножки:

- Горючее есть, товарищ лейтенант. Сейчас поедем. Медаль искали. Потерялась, когда колесо чинили.

- Нашли? - спросил лейтенант.

- Никак нет, - ответил Митя.

- Искать снова. И найти! Даю пятнадцать минут сроку.- Лейтенант посмотрел на часы, потом на Митю, захлопнул дверцу, и «козёл», рванувшись с места, умчался.

- Разве поискать ещё? - неуверенно сказал Митя шофёру.

- Ищем пятнадцать минут, - согласился шофёр, - как велел лейтенант.

И они снова принялись прощупывать пыль у колёс.

Пыль была такая сухая, такая лёгкая, что текла между пальцами. В щепотку взять её было невозможно. В горсти она ничего не весила, горсть была словно пустой. И вдруг Мите показалось, что в руке есть чуть-чуть тяжёлое. Он медленно разжал пальцы, пыль сбежала с ладони, а на ладони, на самой её середине, лежал серебряный кружок.

- Нашёл! Нашёл! Нашёл! - закричал Митя и принялся наподдавать пыль сапогами.

- Да стой ты,- обрадовался шофёр,- ну-ка покажи! Они долго разглядывали медаль. Как в тот день, когда Мите вручили её за отвагу при отражении немецких танков.