Самовоспитание и самообучение в начальной школе (сборник)

Существует полная параллель между формированием воли и координацией движения мускулов. Совершенно ясно, что необходимо упражнение для придания устойчивости нашим движениям. Известно, что невозможно выучиться танцевать без упражнения, невозможно играть на рояле, не упражняя движения руки; но прежде всего нужно в раннем возрасте воспитать основные координации движений. Подобные же постепенные упражнения необходимы для развития воли.

В чисто физиологических функциях мускульного аппарата наши мускулы не действуют всегда в одном направлении, а, собственно, в двух противоположных: некоторые, например, стремятся приблизить руку к телу, другие – удалить; одни сгибают колено, другие выпрямляют – это, так сказать, антагонисты по своим действиям. Каждое движение нашего тела есть результат комбинации между мускулами-антагонистами с преобладанием то одного, то другого, благодаря чему возможны самые разнообразные движения – энергичные, замедленные, элегантные. Таким образом можно установить не только различные положения тела, но и очаровательное соответствие движений тела музыкальному ритму.

Для создания такого содружества антагонистов необходимо только упражнение в движении. Верно, что можно воспитывать движение, но это только тогда, когда естественная координация уже появилась: тогда можно «провоцировать» специальные движения, как, например, в спорте, в танцах, эти движения должны повторно исполняться, чтобы способствовать новым комбинациям движений. Не только для грациозных и ловких движений, но также для движений силы необходимо, чтобы сам исполнитель повторял свои действия. И, конечно, воля играет роль во всех этих явлениях: человек хочет отдаваться спорту, танцам, борьбе, состязаниям и т. д., но, чтобы этого хотеть, необходимо, чтобы он прежде длительно упражнялся, развил механизмы, на которых волевые акты могут базироваться и которыми они могут управлять.

Движение – всегда волевой акт: и когда появляются первые движения с помощью координации мускулов, и когда следуют упражнения, предназначенные для создания новых комбинаций движений, новых способностей, и когда, наконец, воля действует как командир, чьи приказы выполняются хорошо организованной, дисциплинированной и хорошо обученной армией. Волевой акт возрастает в своих возможностях, поскольку мускулы, от которых он зависит, совершенствуются и достигают такого состояния, когда они могут поддержать усилия воли.

Ясно, что никому не придет в голову для воспитания волевой подвижности ребенка сначала держать его в абсолютной неподвижности, его члены в гипсе (может быть, переломив их!), пока мускулы не атрофируются и не будут почти парализованы, а потом читать ребенку замечательные рассказы о клоунах, акробатах, мировых борцах-чемпионах с тем, чтобы воодушевить этими примерами, зажечь горячим желанием подражать этим героям. Ясно, что это было бы абсурдом.

А все же мы делаем нечто очень похожее, когда для воспитания воли ребенка хотим прежде уничтожить его волю (как выражаются, сломать волю) или мешаем развитию каждого механизма воли, помогая ребенку во всем. Посредством нашей воли мы держим ребенка неподвижным или заставляем его действовать. Это мы выбираем и решаем за ребенка. И после всего этого мы спокойно учим детей, что хотеть – значит мочь. Раскрываем перед детской фантазией в форме сказок биографии героев, гигантов воли и воображаем, что ребенок, заучивая на память их подвиги, будет стремиться им подражать и из-за соревнования совершит чудеса.

Когда я ребенком посещала начальную школу, была у нас учительница очень добрая, которую мы сильно любили. Она, конечно, держала нас в неподвижности на партах и беспрерывно говорила сама, хотя была бледна и слаба. Ее коньком было заставлять нас заучивать на память жизнеописания и биографии знаменитых женщин-героинь и таким образом толкать нас на подражание. Она заставила нас выучить бесконечное число биографий, и так мы должны были понять, как сделаться знаменитыми, и прямо прийти к выводу, что это совсем невозможно, раз уж было столько героинь! Все эти рассказы она обычно кончала вопросом: «Ты также постараешься стать знаменитой? Разве ты не хочешь стать знаменитой?» «О, нет! – как-то ответила я ей очень сухо. – Я никогда не буду знаменитой. Мне слишком жаль детей, которым придется учиться в будущем: я не хочу утруждать их лишней биографией».

Большинство педагогов всего мира на педагогических и психологических конгрессах жалуются больше всего на недостаток характера в подрастающем поколении и видят в этом большую опасность для каждой расы. Но дело не в том, что у расы не хватает характера; хуже, что школа уродует тело, ослабляет дух. Нужно только освобождение – и силы, спящие в человеке, раскроются.