Самурай

— Ну не знаю, — возразил я. — Нас же сюда отпустили, потому что здесь безопасно, и еще даже один день не прошел. Ушами, конечно, хлопать не стоит, но в общем...

— Ладно, убедил, — проворчал Лео.

— У Робинзона Крузо было больше снаряжения, — заметил Алекс, — но он был один.

— А в «Таинственном острове» у них была только одна спичка, нож сделали из стального собачьего ошейника, а линзу, огонь зажигать, — из стекол от часов, — подхватил Лео.

— Так что мы прорвемся. — Я хлопнул Лео по плечу.

— Подъем, — скомандовал он нашей команде, — и шагом марш до самого заката.

К вечеру мы достигли довольно приличной речки, до которой Лео и наметил дойти, но девочки и Виктор к этому моменту были так измучены, что их даже пришлось уговаривать поужинать.

Палатка — очень простая вещь и очень просто устанавливается. Но кто же берет с собой палатку, отправляясь в однодневный поход? У нас были только плащ-палатки. Это великое изобретение дизайнерской мысли: из одной плащ-палатки делается одноместная палатка, из двух — двухместная, ну и так далее до шести. Больше уже бессмысленно. Но это требует некоторого навыка. Среди нас им обладали Алекс и Гвидо — результат «отдыха» в военно-спортивных лагерях. Мы с Лео с удовольствием поучились: ничего такого невероятного, надо только понять общий принцип. Мы нарубили еловых лап для лежбищ и соорудили над ними две трехместные палатки: девочки вчетвером поместятся в одной из них. Нам тоже больше места не нужно, потому что всю ночь кто-то будет на страже, а в тесноте теплее.

Глава 38

Лео разбудил меня в пять утра. Дал он мне поспать в свое удовольствие, почти семь часов.

— Все тихо, — доложил Лео, — через два часа подъем.

— Хорошо.

Я забрал бластер и выбрался из палатки. Вот это холодрыга! Умереть можно. Я подбросил в костер побольше дров. Через час я услышал тихий сигнал будильника, и из палатки выбрался заспанный Гвидо.

— Куда в такую рань? — спросил я.

— Рыбу ловить. Лео говорит, самое подходящее время.

— Понятно. Герой! Добровольно вылезать в такой холод!

Гвидо ухмыльнулся и решил не жаловаться на этот самый холод, хотя у него зуб на зуб не попадал.

— Ну, я пошел.

— Угу!

Я бы на его месте не рыбу ловил, а восходом любовался.

Через полчаса из палатки выбрался Лео. Я уже не удивился. Он взял котелок и тоже пошел к реке. Когда он вернулся с водой, я уже раскочегарил костер как следует. Он повесил котелок над огнем.

— Когда был восход? — спросил он.

— В девять минут, скоро же равноденствие.

— Значит, закат будет без девяти шесть по твоим золотым? — уточнил он.

— Угу, точно. Смотри. — Я показал ему карту. — Сегодня мы должны дойти до кромки леса. А дальше будет степь.

— Скорее лесостепь.

— Наше счастье, не придется тащить на себе воду и дрова.

— Гвидо там что-нибудь поймал? Что-то я не слышал довольных восклицаний, — поинтересовался я с деланной небрежностью в голосе.

— Ничего он не поймал.

Я довольно хмыкнул.

— Пора будить армию, — заметил Лео, взглянув на часы.

— Угу, вот ты и буди, а я схожу умоюсь.

Вода еще холоднее воздуха. Может, не умываться? Ну-у... если бы с нами не было девчонок, я бы так и сделал.

Девочки прыгали вокруг костра, стараясь согреться, и жаловались на жесткие еловые лапы, на которых пришлось спать. Странно, я не почувствовал.

— Мало гоняли, — заметил я Лео, — а то бы сладко спали хоть на камнях.

— Угу, сегодня устрою дополнительную пробежку, — зловеще пообещал Лео.

— Это у тебя шутки такие? — поинтересовалась Лариса.

Я протянул ей кружку с мятным чаем:

— На, согрейся. А бодрящий холод вместо чашки бодрящего кофе.

Через полчаса мы были готовы выступить.

Сегодня нам надо пройти немного больше тридцати пяти километров.

Часов в пять вечера мы, как и было задумано, подошли к краю леса и остановились на ночевку. Мы прошли еще только треть пути.

Лаура какая-то слишком бледная и несчастная и, главное, не признается Гвидо, в чем дело. Вон он ее обнимает и спрашивает, а она только мотает головой. Лариса тоже это заметила одновременно со мной. Я — великий вождь дикого племени, и глаз у меня — алмаз, с первого взгляда правильно выбрал себе боевую подругу! Лариса отвела Лауру в сторонку и сразу же добилась ответа на вопрос, что случилось: Лаура уже не мотала головой, а что-то шептала ей на ушко. К ним, переглянувшись, присоединились Тереза с Джессикой.

— Гвидо, — предложил я, — давай поставим палатку, она им сейчас понадобится.

Гвидо ничего не понял, но согласился. Лариса, увидев, чем мы занимаемся, поцеловала меня в щеку.

— И еще крепкий горячий чай с сахаром, — с вызовом в голосе сказала она.

— Угу, — согласился я, — конечно.

Поужинав, я попробовал опять связаться с профом. Комм по-прежнему только трещал. А стрелка компаса все еще зависела от встряхиваний. Хорошо хоть часы идут: батарейки радиоэлектронными стенками почти не портятся.

— Ничего? — спросил Виктор.

Я кивнул.

— Черт бы побрал ваши тоталитарные диктатуры!

— Э-ээ? Как ты сказал?

Виктор повторил.

— Это не совсем так, — заметил я.