Самурай

Вечером, после отъезда гостей, проф позвал меня к себе. Открыв оружейный сейф, он вытащил оттуда маленький бластер в наплечной кобуре и протянул его мне. Я удивлённо поднял брови.

— Какое-то предчувствие, — смущенно пояснил проф. — Я вас прикрою воздушным патрулем, конечно, но все-таки возьми. Надень под куртку и никому не показывай.

— Э-ээ, а вы меня всегда так прикрывали? — полюбопытствовал я.

— Не всегда так, но прикрывал. После Липари… Да, понятно, почему меня так долго держали на нескольких хорошо охраняемых гектарах.

— По-моему, правильнее меня не охранять, — заявил я серьёзно.

— А что? Держать тебя под домашним арестом? — ехидно поинтересовался проф.

— Ни в коем случае! Прятать что-то или кого-то надо на самом видном месте. Если бы я торчал здесь как узник, обязательно кто-нибудь поинтересовался бы почему. И тогда, чтобы прикрыть наш парк, понадобилась бы дивизия.

— А почему ты думаешь, что его прикрывает не дивизия?

— Э-ээ, — поставил он меня в тупик. — Ну… это же ясно.

Проф только хмыкнул.

— Ладно, пойду собираться, — свернул я разговор. Я решил принять собственные меры безопасности: вернулся к себе в комнату и засунул в рюкзак три комплекта сюрикенов (четвертый я уже почти весь растерял). Оглянулся вокруг: что ещё разумного можно сделать в такой ситуации? Напечатанная на пластике карта и компас. Даже если упадёт навигационный спутник, мы не потеряемся. Часы — подарок профа, просто на счастье, вряд ли понадобятся. Ну и как всегда, завтра запихну в рюкзак каждому парню по лишнему рациону: при девчонках ворчать никто не рискнет. Не понадобится так не понадобится — слава Мадонне.

Потом пошёл укладывать Виктора: сомневаюсь, что он всё сделает как следует. Правильно сомневался: только очень терпеливый человек может носить на спине звёздчатый многогранник, а его рюкзак больше всего напоминал именно такое тело. Через четверть часа я его экипировал. Заодно убедился: ботинки ему не жмут и не натирают. Всё остальное преодолимо.

— А мама тебя отпустила? — спросил я на всякий случай.

— Она махнула на меня рукой, — весело ответил Виктор.

— Ты меня успокоил, не хотел бы я быть свидетелем трёх часов громких криков.

— Это не так уж и страшно, надо только мысленно заткнуть уши и думать о чём-нибудь постороннем. Я, например, играю в шахматы вслепую и сам с собой.

— Понятно. Но мне это не понадобится. А ты сам помнишь, что безопасность не гарантируется?

Виктор посмотрел на меня испытующе:

— Хочешь от меня избавиться?

— Нет. Извини.

Новенький десантный «Кенгуру» (не потому что прыгает, а потому что есть сумка для «детёныша») заслуживает не меньшего внимания, чем «Сеттер». Мы забрали Терезу и Лео с того самого многострадального газона (когда там, наконец, сделают посадочную площадку?), потом остальную компанию из центра Палермо и полетели на юг. Гвидо облачился в новенький десантный комбинезон, был горд собой и выглядел очень забавно. Алекс кусал губы, чтобы не расхохотаться.

По дороге лётчик читал нам лекцию о своей птичке. Хорошая штука — перевооружение, особенно если меняется самое главное: все так и пылают энтузиазмом и радуются, как дети, новым игрушкам. Мы не заметили, как долетели.

Помахав улетающему катеру, мы надели рюкзаки и бодро зашагали по тропке, проложенной какими-то мелкими животными (постоянно приходилось отклонять ветки от лица).

Через час я жалел, что надел эту кобуру: жарко, а я не могу снять куртку. Ладно, на привале что-нибудь придумаю.

Первый привал мы устроили через пару часов: это же увеселительная прогулка, а не марш-бросок. Впрочем, если бы с нами не было девочек, я бы предложил проверить, сколько мы можем выдержать.

Отойдя в сторонку, я засунул пустую кобуру в рюкзак, а бластер — в задний карман, а то ещё один такой переход — и у меня будет тепловой удар. Потом вернулся к ребятам и растянулся на мягкой траве: на наших газонах в парке она ещё недостаточно густая.

В лесу совершенно не хочется болтать. Вокруг голубые этнийские сосны, заросшие мхом валуны совершенно сказочно-дремучего вида, так и кажется, что вот сейчас откуда-нибудь прихромает настоящий леший: кто посмел войти в заповедный лес? Или все лешие остались на Земле? И только птицы нарушают тишину. Им можно. К северу я заметил три яркие точки — наш эскорт. Ух ты! Фланирует над нейтральной полосой — прикрывает самое опасное направление. Может, ещё и на орбите кто-нибудь висит. Геостационарной, точно над месторасположением такой значительной детали пейзажа, как Энрик.

Через полчаса мы двинулись дальше. Тропа забирала вверх к скальному гребню, через который мы собирались перебраться.

Яркая вспышка, на мгновение я ослеп.

— Ложись! — крикнул я, уронил Ларису на землю и бросился сверху. Рядом топтался Виктор, я поймал его за ногу и дернул — он упал.

— Лицом вниз!