Самураи державы Ямато

Только отказавшись или отрешившись от собственного «Я», только перестав придавать ему какое бы то ни было значение, мы становимся готовыми к героической смерти в бою или к «сэппуку». Не всякий человек, избавляющийся от своей жизни через самоубийство, тем самым обручается со смертью. Бракосочетание со Смертью должно быть тщательно подготовлено и являться предметом свободного, осознанного выбора. Только в этом случае мы можем быть гарантированы от неудачи, как это явствует из приведенного ниже краткого диалога между студентом-путчистом Исао и лейтенантом Хори, взятого из книги Юкио Мисимы «Несущие кони» («Под богом бурь»):

«— И тебя не смущает, что восстание «Союза возмездия» потерпело поражение?

— Это не было поражением.

— Ты так считаешь? Во что же ты веришь?

— В меч, — ответил Исао одним словом.

Лейтенант немного помолчал. Словно обдумывал следующий вопрос.

— Ладно. Задам еще один вопрос. А чего ты больше всего хочешь в жизни?

На этот раз какое-то время молчал Исао… Подбирая слова, но без колебаний он выговорил:

— Солнечным… На крутом обрыве при восходе солнца, молясь на встающий сияющий круг… глядя на блистающее внизу морс, у корней благородной сосны… умереть от своего меча».

Приведем для сравнения описание той же самой сцены в другом переводе с японского:

«— Восстание «Союза Божественной Бури» окончилось неудачей; Вас это не смущает?

— Оно не окончилось неудачей.

— Вы в этом уверены? И на чем же основана Ваша уверенность?

— На мече, — ответил Исао, не тратя лишних слов.

Старший лейтенант немного помолчал. Он как бы заранее проговаривал про себя свой следующий вопрос:

— Ну, хорошо. Но в таком случае мне хотелось бы знать, каково Ваше самое заветное желание.

Исао тихо, но уверенно сказал: «Перед ликом Солнца… на отвесной скале, на восходе Солнца помолиться на восходящий диск… посмотреть вниз, на сияющее морс… а потом, у ног старой, древней сосны… убить себя мечом… Вот моё самое заветное желание»».

Так, успев перед смертью воскликнуть: «Тэнно хэйка банзай!», закончил свою жизнь и сам Юкио Мисима, прозванный многими из своих современников «последним самураем». Но кто же такие, в конце концов, эти пресловутые самураи, и почему они до сих пор не могут считаться сошедшими с исторической сцепы, хотя формально это феодальное сословие не существует в Японии со времен буржуазной «революции (реставрации) Мэйдзи»?

О ЗНАЧЕНИИ СЛОВА «САМУРАЙ»

Пользующееся в настоящее время широчайшей известностью японское слово «самурай», вошедшее в период с конца XIX до середины XX века (если не раньше) во многие иностранные языки и ставшее символом и синонимом отважного, бескомпромиссного воина, сражающегося за идею и ставящего свою честь выше собственной жизни. Своим происхождением самураи обязаны клановым военным отрядам, сражавшимися в раннюю эпоху Японской империи с «варварскими» племенами, издавна населявшими пограничные районы Страны восходящего солнца. В X–XII веках, в период междоусобных войн между различными японскими феодальными родами («кланами» или «военными домами», о которых подробнее будет рассказано далее), могущество самураев все более возрастало. К середине XII века одному из военных предводителей самураев — прославленному полководцу Кисмори Тайра — впервые удалось захватить власть в Стране восходящего солнца[12]. В 1192 году другой самурайский князь, Ёритомо

Минамото (о котором у нас еще будет подробнее рассказано далее), создал первое самурайское государство, отняв власть у Центрального Императорского правительства и предельно ограничив полномочия Божественного Императора (роль которого была сведена лишь к исполнению религиозных обрядов и участию в официальных церемониях). С тех пор почти на семь столетий в Японии утвердился режим, при котором политическая власть сосредоточилась в руках самурайской военной аристократии. Влияние самурайского военного сословия, его образа мыслей, религиозных убеждений, привычек, культуры на жизнь всего японского общества стало подавляющим. Ощущается оно в полной мере и по сей день.