Самвэл

Народ очень любил Самвела. Его мягкий и приветливый нрав, беспредельное милосердие и доброта и к горожанам и к поселянам сделали его предметом особого почитания. В этом княжиче не было ни бессердечия, ни высокомерия других на-харарских сынков, для которых породистый конь, собака или сокол имели куда большую цену, чем простой человек. Пото-му-то он казался крестьянам даже несколько странным. «Будто и не князь вовсе, — говорили они. — Ни бить не бьет, ни ругать не ругает».

Выйдя из ущелья, дорога свернула вниз по косогору, и перед Самвелом распахнулась широкая Мушская долина. Внизу, под темной сенью священного леса, еле виднелись высокие купола Аштишатского монастыря; вокруг раскинулся поселок того же названия, скорее оставлявший впечатление небольшого городка. Он принадлежал Мамиконянам.

Какой-то человек с косой на плече неспешно брел в сторону Аштишата. Он что-то напевал; слов, правда, было не разобрать, они тонули в потоке прочувствованных звуков. Певец был так увлечен своим занятием, что даже не слышал топота копыт за спиною, пока Самвел не окликнул:

— Малхас!

Крестьянин оглянулся, увидел князя, обрадованно поспешил к нему и по-приятельски взял коня под уздцы. Его мужественное лицо и крепкая кряжистая фигура говорили о здоровой, неиспорченной натуре.

— Ты мне нужен, Малхас, — сказал Самвел.

Твой слуга весь в твоем распоряжении.

— Не сейчас. Завтра вечером придешь в замок, прямо ко мне.

Крестьянин молча поклонился в знак повиновения. Самвел

продолжал свой путь, а крестьянин — свою песню.

Так, выехав из замка под предлогом охоты, Самвел, который не искал для себя никакой добычи, нашел, по воле случая, весьма нужного ему человека.

IX АШТИШАТСКИЙ МОНАСТЫРЬ

О Тарон, священный приют веры и религиозного рвения! О Тарон — священное обиталище армянских богов и богинь! Вот снова открывается взору величавая Арацани — священная Матерь-Ганга армянского народа. Всего семь десятков лет назад по этим берегам еще невозбранно и безбоязненно паслись белые тельцы, посвященные храму богини Анаит. Семь десятков лет назад по этим берегам еще бродили в своих золотых ошейниках священные лани Астхик, богини любви и красоты. На этих берегах увидел их римский полководец Лукулл, и восхищение наполнило его душу.

Священная река привольно раскинулась перед взором Самвела. Он ехал по отрогам горы Карке. Древние леса, посвященные некогда языческим богам, по-прежнему дарили тень славным своею красотою отрогам этой горы. И погруженный в свои невеселые думы молодой князь невольно уносился мыслями в то не столь уж отдаленное прошлое. Под сенью этих дерев, на этих прекрасных горных склонах когда-то стояли Жертвенные храмы языческой Армении. Здесь Армения приносила жертвы умиротворения своим богам. Самвел словно видел своими глазами храм Ваагна Драконоборца — святилище бога мужества и доблести, в котором веками множились несметные сокровища Армянских царей. Неподалеку возвышалось другое святилище — Чертог Ваагна, а в нем Златая Астхик — золотая статуя возлюбленной непобедимого Ваагна. Виделся ему и храм Златой матери, алаторожденной Анаит — покровительницы Армении; под ее материнской опекой страна вкушала тогда славу и благоденствие.

Эта триада храмов с их несметными сокровищами и была Жертвенным местом языческой Армении.

Когда старый год кончался, здесь совершались — в начале Навасарда¹, первого месяца нового года — торжественные обряды всенародного празднества. Присутствовал царь Ар-

'Навасард (от персидского пауа — новый, загс! — год) — в древней Армении первый месяц нового года. С V века по неподвижному христианскому календарю он отмечается с 11 августа по 9 сентября.

мении, присутствовал верховный жрец Армении, присутствовали нахарары. Армянский царь лично открывал праздник, принося в жертву богам сто белых тельцов с золочеными рогами. Его примеру следовала знать.

Новый год приносил с собою и новую жизнь. И на этом празднике, на пороге нового года, Армения должна была показать богам, чего она достигла в ушедшем году. Ваагн ждал доблести, Анаит — мастерства в ремеслах, Астхик — любви и поэзии.

И люди мерились силами в талантах и воинской доблести. Сказители исполняли сложенные ими песни, музыканты бряцали на струнах бамбирнов, атлеты показывали силу своих мышц, а ваятели и ремесленники — творения своего мастерства. Проводились воинские игры, различные поединки — храбреца с храбрецом и храбреца с разъяренным быком или диким зверем. Проводились конные ристания — на конях, на колесницах; пешие ристания — наперегонки с быстроногими оленями. Победитель получал в награду венок из роз — один из тех, которыми был украшен храм богини любви и красоты Астхик и из-за которых праздник так и назывался Вардавар, то есть «украшенный розами».