Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие…

«Популярности своей я не ощущаю. И не хочу ощущать. Я всегда хотел, чтобы меня оставили в покое, я не привлекал внимания к себе. Чего мозолить глаза народу?! Всю жизнь стараюсь жить незаметно. Это мой девиз: уметь прожить незаметно. Не в том, конечно, смысле, что надо бежать от людей и всего, но, считаю, каждый должен заниматься любимым делом, и мешать ему в этом не следует…»

За долгое время работы в кино и театре Вицин дал не так много интервью. Он вообще относится к тем актерам, кто старается поменьше говорить и побольше делать. Он никогда не участвовал ни в каких скандалах, не состоял ни в каких партиях и группировках. Когда в начале 90-х в Театре-студии киноактера разгорелся скандал в связи с приходом туда нового руководителя, Вицин не стал участвовать в этой сваре и тихо ушел на пенсию.

Вплоть до середины 90-х Вицин продолжал сниматься в кино, доведя счет своих киноролей до сотни. Его последними работами были фильмы, которые не оставили почти никакого следа в отечественном искусстве, но помогли артисту и его семье удержаться на плаву в то лихое время дикого капитализма по-ельцински. Отметим, что из шести тогдашних фильмов, в которых снялся Вицин, три были сняты не в России, а на Украине. Назовем всю шестерку: «Господа артисты» (1991; Нил Палыч), «Выстрел в гробу» (Украина; полковник Закусняк), «История с метранпажем» (оба – 1992), «Бравые парни» (1993; Украина; главная роль – майор Василий Грибоедов), «Несколько любовных историй» (Украина; главная роль – Форнари), «Хагги Траггер» (Генрих Янович) (оба – 1994).

В последующие годы от всех предложений сниматься Вицин отказывался. Но он по-прежнему работал – выступал на вечерах, где читал прозу. По его словам, деньги ему были нужны, чтобы кормить бездомных собак, которых в наше время развелось очень много.

В апреле 1998 года журналистская братия внезапно спохватилась и стала атаковать Вицина просьбами дать интервью в связи с его 80-летием (на самом деле юбилей актера был годом раньше). Актер откликнулся не на все просьбы. Однако кое-кто сумел проникнуть в святая святых актера – к нему домой – и взять интервью если не у самого «именинника», то хотя бы у его родственников. В частности, корреспондент «Недели» С. Парамонов сумел разговорить его дочь – Наталью Георгиевну. Приведу ее слова об отце:

«Папа дорожит временем, поэтому во всем любит краткость. Крупицы мудрости собирает всю жизнь. Использует их на съемках. Он – тонкий наблюдатель, он умеет проникать в суть вещей. В художественном направлении – он мой учитель: с четырех лет приобщил к рисованию, сам контролировал мои детские опыты (Наталья Георгиевна окончила графический факультет Суриковского института. – Ф. Р.

).

Вот завел собак, а они ему мешают писать картины. Я ему говорю: «Приходи ко мне и спокойно работай!» У него все очень неорганизованно, а ведь он мог бы уже выставку своих работ сделать.

Почему папа недоверчиво относится к журналистам? Ему не нравится этот американский стиль, потому что не для нас это. В папе совершенно нет властных начал, его и собаки не слушаются. Он любит природу, любит писать цветы – трогательные, полевые… Животных, насекомых всяких любит. Собак бездомных подбирает. Из последних двух я одну забрала, потому что у мамы к собакам сложное отношение… В одном дворе с родителями живет Алла Баянова, она тоже спасает собак. Так все соседи знают: если надо пристроить какую-нибудь животину – это к Баяновой или к Вицину…»

А теперь послушаем самого Г. Вицина: «Я помню еще послевоенную лососину, которую я, студент, покупал на свою стипендию. Этак граммов по двести – хотелось вкусненького. Кадки помню с икрой. Точнее, с икрами, икра-то разная тогда была, и я различал ее разновидности. Мелкая севрюжья, совсем дешевая, а покрупнее белужья… Все цвета помню. А нынче-то одна черная, да и то не поймешь, может, из нефти вся… Про ту, настоящую, икру и не вспоминают нынче. Невыгодно вспоминать. Даже Зюганов не вспоминает. А впрочем, он молод тогда был, мальчишка…