Самый лучший день (ЛП)

Почему моя жена до сих пор не проявляла никакого интереса к моим так называемым друзьям? Почему они теперь обрели значение? Они никогда ее не интересовали. Старшая школа — это то, что нужно пройти. Пройти, чтобы жить дальше. Студенческие братства, такие как то, где я встретил старого доброго Тони, ну, давайте будем откровенны, они являются средством для достижения цели. Вступите в одно из лучших, несмотря на отсутствие у вас наследства, и вы на коне. По крайней мере, у меня получилось. Все «парни» имели некоторое представление о том, что я состою в «Сигма Чи». Внезапно я стал одним из лучших кандидатов в землячество — я, парень из ниоткуда, без связей. Безумие. Я понятия не имею, как им вообще пришла в голову эта идея. Ну, может быть, и знаю. Но это сработало. Я использовал это в своих интересах следующие четыре года, и когда закончил, был более чем счастлив оставить весь этот пьяный беспорядок позади. Все, кроме того, чему я научился на одном из моих любимых занятий, то есть греческой мифологии. Некоторые вещи в Нэшвилле были очень хорошими, по крайней мере, поначалу.

— Что вы будете? — спрашивает наша официантка, Призрак Будущего подростков. Она меня пугает.

— Салат Кобб. Соус отдельно. Ни ветчины, ни индейки, ни бекона. Только помидоры и яйца, и никакого сыра, — говорит Миа.

Розовые Волосы и я оба закатываем глаза. Я обнаруживаю, что она мне немного нравится.

— Я возьму маленькую пиццу с пепперони и дополнительным сыром, — говорю я, и мой желудок соответствующим образом урчит. — Сильно не зажаривайте.

Я снова задаюсь вопросом, почему Миа вспомнила моих друзей из другой жизни. Меня беспокоят все эти вопросы. Они сбивают меня с толку. Она уже спрашивала меня сегодня о моем бывшем боссе Джоне, коллеге Кэролайн, а теперь Ричарде и Тони. Что-то не так.

— К чему все эти вопросы сегодня, дорогая? — Лучше сразу выяснить к чему весь этот интерес. А потом я займусь этой нелепой идеей Мии о том, что она выйдет работу и будет работать на Джона. Из всех людей выбрать именно его, уму непостижимо.

— О, я и не думала, что спрашиваю так много, на самом деле, — говорит Миа с улыбкой. Но только улыбка не выглядит счастливой, скорее обеспокоенной, встревоженной. Это из-за того, что моему животу не хватает места в этой кабинке, или это что-то большее, что-то более глубокое, чем мой висцеральный жир? Я не уверен, но знаю, что снова настороже. Миа промокает глаза тонкой бумажной салфеткой. — Прости. Просто кажется, что мы давно не разговаривали.

Так ли это? Я думаю, мы часто разговариваем. С мальчиками это конечно тяжело, но все же мы разговариваем. Правда, утром я стараюсь поскорее выйти за дверь. А потом, когда возвращаюсь домой к ужину, за столом мы больше говорим о детях. В постели мы оба читаем или смотрим телевизор. Может быть, она и права. Мы обмениваемся поверхностными любезностями, но в этом нет ничего плохого. Я чувствую, что она наблюдает за мной.

— Дорогая, мы разговариваем больше, чем многие пары, — убеждаю я. Но мне интересно, правда ли это. Я знаю, что в последнее время стараюсь очень мало разговаривать, быть полезным в хозяйстве, физически с мальчиками, но сохранять дистанцию эмоционально. Для меня это нетрудно. Я бы никогда ни с кем не поделился тем, что у меня на уме, особенно с Мией. Мне не нравится размышлять о том, как много я общаюсь или не общаюсь с кем-либо. Чем меньше о вас говорят, тем лучше. Чем меньше о вас говорят в городе, тем меньше вещей, которыми могут поделиться сплетники. Однако неизбежно, что люди будут говорить обо мне и моей семье. Нам можно позавидовать: успешному бизнесмену, его прекрасной молодой жене и двум их сыновьям-херувимам, живущим на лучшей улице в лучшем пригороде. На самом деле это позор, когда твоя жизнь становится предметом зависти и возбуждает разные сплетни.

Миа выглядит так, словно собирается возразить, когда появляется Подростковый Кошмар и бросает салат Мии перед ней, а мою пиццу ставит передо мной. Пахнет божественно. Пицца с пепперони — это аромат счастья и свободы. Это то, что вы едите, когда вам весело, когда вы не беспокоитесь о весе, деньгах или о чем-то большем, чем то, что показывают по телевизору сегодня вечером. Пицца — это блаженство в книге моей жизни.

Я откусываю большой кусок блаженства. Чувствую, как жир стекает по моему подбородку. Эта пицца такая вкусная, что у меня возникает искушение продолжать есть вместо того, чтобы воспользоваться салфеткой. Шеф-повар «Слоупи» получил международную награду и отправился в Италию, чтобы посоревноваться с этой пиццей. Я смакую кусочек во рту, но все же вытираю лицо.

Миа продолжает с того места, на котором мы остановились.