Самый лучший комсомолец

Проснувшись с первыми лучами солнца, смачно потянулся правой стороной и чуть менее смачно — левой, со счастливой улыбкой вспоминая вчерашний, ровно настолько же короткий, сколь и прекрасный прощальный «чмок» в щечку от Виталины у подъезда — тут этикет не спрашивали, и провожать меня до дома она будет еще много-много лет. В идеале — «провожаться» вместе со мной. Просто шикарный вчера был день! Встав с дивана, включил телевизор, чтобы посмотреть повтор главной информационной передачи страны — «Время» — под обещанную себе накануне зарядку — высоким Виталининым стандартам соответствовать сложно, но я буду стараться изо всех сил. Сейчас рука окончательно окрепнет, и мне разрешат бегать по утрам и немножко тягать железяки малого веса. Буду подтянутый и красивый, чтобы агенту было не стыдно со мной в люди выйти. Ну и для здоровья — мне же еще Генсеком работать!

На экране — сопровождаемые речью репортера кадры очереди у «Детского мира»:

— «…разработанный коллективном ученых-математиков при поддержке Министерства химической промышленности СССР «Советский кубик» сразу же получил признание у маленьких покупателей».

Показали счастливую девочку лет десяти, она гордо демонстрировала камере кубик Рубика и рассказывала, как сильно ей такая интересная и развивающая игрушка нравится.

— «Пользуется успехом новинка и во Франции, где фирма «Бик» наладила выпуск игрушки по заключенному с Министерством Внешней торговли договору».

Показали ряд французских граждан разных возрастов, которым кубик тоже очень понравился.

— «Начиная со следующего года, «Советский кубик» будет включен в ассортиментный минимум для всех магазинов игрушек СССР», — порадовал репортер в завершении сюжета.

Ништяк — проект успешно реализован в полной мере! Кредит доверия получен, валюта в бюджет — тоже. Запыхавшийся я выключил телек и пошел в душ, по пути аккуратно заглянув в щелочку родительской комнаты — дрыхнут, всю ночь поди мама отчиму мозги промывала на тему «почему мне бы хотелось мужа-директора Совхоза». Кадровая работа в надежных руках!

Целиком ли «отработан» кубик? А ведь нифига — можно выжать еще нормальной пользы, а то потратят на подкуп хитрых негритянских социалистов. Значит нужно организовать еще один звонок деду. Позвонил в Кремль, забронировав три минуты днем двенадцатого мая. Так-то у меня особый код есть, для мгновенного соединения, но он же экстренный, а значит лучше не трогать, пока реально не прижмет — тоже вполне может оказаться проверкой от Андропова на ответственность и здравомыслие.

Так, теперь нужно предупредить Вилку о нестандартной поездке — вчера, как только я зашел домой (следит кровавый режим, докладывает кому надо), позвонили из НИИ Животноводства №11 и попросили прибыть в одно из опытных подсобных хозяйств, расположенное в тридцати километрах к Юго-Востоку от Москвы.

— Доброе! Не спишь? — ритуально спросил я очевидно не спящую девушку.

— Утро! Завтракала, — вполне приветливо отчиталась она и заметила. — А раньше ты мне по утрам не звонил.

— Так незачем было, — честно ответил я. — Возьми «ГАЗ-69А» (потому что я на нем еще не катался, а хочется) и кирзачи, нам в лишенные асфальта места сегодня ехать, новую зверушку смотреть.

— Ок! А что за зверушка?

— По пути объясню, через сорок минут приехать сможешь?

— Через тридцать, — немножко проиграла она собственному любопытству.

Положив трубку, прихватил на кухне тарелку с бутербродами и стакан томатного сока — товарищ Микоян велел его по утрам пить, значит надо! — и вышел на балкон подышать утренней свежестью (ночью дождик прошел) да посмотреть на пруд. С днищем почти закончили — поверх выложенных бетонных плит протянули трубы, и прямо сейчас пара товарищей при помощи сварочного аппарата заканчивает их соединять. Берега — просто перепаханная и припорошенная строительным мусором земля — газон обещали привезти готовый — но доски уже привезли и сложили под брезент. Завезли и кучу гальки — будущие дорожки посыпать, «эко» же, брусчатка не предусмотрена!

Когда я помыл стакан и блюдце, зазвонил телефон. Какое насыщенное нынче утро!

— Доброе утро.

— Доброе утро, Сережа! Не разбудил? Узнал? — раздался в трубке подчеркнуто-бодрый голос Виктора Васильевича Гришина.

— Как можно вас не узнать, Виктор Васильевич? — сымитировал я удивление. — Не разбудили, я как раз по делам собираюсь.

— Дела — это замечательно, — одобрил он. — Сильно занят?

— Сегодня — сильно, а завтра — почти нет, — честно ответил я.

— Я тебе вот по какому вопросу звоню, — перешел он к делу. — Конкурс скульптуры тебе одобрили, запиши номер…

— Записал, — соврал я.

— Принадлежит он Николаю Васильевичу Томскому. Знаешь его?

— Лично не знакомы, но наслышан — скульптор-монументалист и президент Академии художеств СССР, — поделился кусочком внутренней Википедии.

— Верно, — одобрил градоправитель. — Николай Васильевич согласился возглавить судейскую бригаду. Он будет ждать твоего звонка, — намекнул Гришин.

— Сразу после нашего разговора позвоню, Виктор Васильевич, — правильно понял я.

— Верно, дел у него много, и заставлять его ждать — невежливо, — одобрил он.