Самый лучший праздник

— Джеймс пластический хирург, Дункан! А требуется всего лишь наложить швы!

— Если Джеймс занят, он даст мне знать, — не слушая ее, рассуждал Дункан. — А теперь скажи мне, что произошло с Нетти. И с тобой.

Она покорно сложила руки на коленях.

— Я собиралась на работу. Остановилась в прихожей, чтобы положить под елку подарки. Нетти залезла на стремянку, чтобы передвинуть омелу.

— И ты ей позволила?

— Она была уже на второй ступеньке, когда я обернулась и увидела, что она делает. И, конечно же, я попыталась ее остановить! — Брук покачала головой, вспоминая. — Похоже, у нее подвернулась нога. Или она оступилась. Стремянка сложилась, и мы обе упали на пол.

— А этот порез? — Он поднял подбородок, показывая на ее лоб.

Она осторожно дотронулась до повязки.

— От стремянки. Болт или острый край. Не могу точно сказать.

— Когда тебе в последний раз делали прививку от столбняка?

Брук неопределенно пожала плечами, и он что-то записал в карточке.

— А Нетти ты не собираешься осматривать?

— Обязательно осмотрю, как только ее привезут из рентгеновского кабинета. — Дункан написал записку Джеймсу. — А зачем, кстати говоря, ей понадобилась омела?

Брук вздохнула.

— Она хотела ее передвинуть. Хотела лучшего улова.

Он с минуту подумал, потом покачал головой.

— Полагаю, Нетти слишком увлеклась, помогая тебе в твоих рождественских развлечениях!

В следующую секунду он почувствовал, как Брук напряглась, словно отгородившись непроницаемым щитом.

— Моих рождественских развлечениях? Омелу повесила не я!

— Конечно, нет, но если бы ты не стала заниматься носками и украшать елку, она бы не вешала и омелу.

— Ты меня обвиняешь?..

— Просто таковы обстоятельства, Брук.

— Обстоятельства, в которых почему-то виновата я.

— Это был несчастный случай. Давай остановимся на этом.

— Несчастный случай, в котором, ты считаешь, виноваты рождественские праздники. Знаешь, Дункан, — добавила она, когда в комнату уже входил Джеймс, — я всегда считала, что самые лучшие доктора получаются из чутких, заботливых, чувствительных людей. Я оказалась права.

— Тебе лучше? — Джеймс уже протягивал ей стаканчик с кофе.

Брук скептически посмотрела на напиток, и Джеймс засмеялся.

— Это из ординаторской. Вполне безопасно.

— Вообще-то это неважно. Просто сомневаюсь, что смогу хоть что-нибудь попробовать. — Она прикоснулась к своей щеке. — У меня эта сторона лица будто в замазке. Во рту словно стог сена.

— Действие обезболивающего скоро пройдет. Сложнее будет справиться с тем, что ты почувствуешь завтра.

— Я почувствую твои швы? — спросила Брук, пытаясь отхлебнуть кофе.

На докторе Маккее было легче сосредоточиться, чем на том, что она, может быть, почувствует завтра. Главным образом на мыслях о том, что прошедшая ночь оказалась непростительной ошибкой.

— Немного, — ответил Джеймс, возвращая ее к настоящему.

Брук скрестила ноги.

— Со мной все будет в порядке. Меня беспокоит Нетти.

— Дункан оставит ее на ночь для обследования. У нее пока что легкая аритмия. Беспокоиться не о чем. Все будет хорошо. — Джеймс покачал головой. — Во всяком случае, все кости у нее целы. Ты, должно быть, смягчила ее падение.

— Ну и сочельник выдался! Если бы только ты раньше увидела, что Нетти собирается делать!.. — проворчал Дункан.

Брук вздернула подбородок. Неважно, что думает доктор Кокс. Нетти Мей получит тот сочельник, который заслуживает!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Прежде чем отправиться домой после окончания дежурства, Дункан остановился перед палатой Нетти. Он уже наведывался к своей квартирной хозяйке, хотя ее лечащий врач заверил его, что в этом нет нужды, что жизненно важные показатели стабильны и что сейчас их пациентка мирно отдыхает.

Дункан не потрудился объяснить, что нужда все-таки есть. Он это признавал. Его забота о своей квартирной хозяйке, своем друге, выходила за границы обычной профессиональной этики.

Еще немного, он был уверен, и он испытает те чувства, в которых отказывался признаваться большую часть своей жизни.

Как и чувства, которые он уже испытывал, к Брук.

Он ощущал связь с ней каждой клеточкой своего существа. Чувствовал, как к ней относится. Как хотел бы к ней относиться. Как ее любит.

В этот момент словно холодная стена в его груди разбилась, треснула, упала. Тепло растопило остатки льда вокруг его сердца, переполненного нежностью к необыкновенной женщине. Женщине, которая появилась в его жизни тогда, когда ему больше всего этого не хватало и когда он меньше всего этого ожидал.

Широкая улыбка расплылась по его лицу. Он замер, наслаждаясь этим откровением и этим моментом, зная, что его будущее только что определилось.

Он посмотрел на шумно сопящую Нетти, затем оглядел тускло освещенную комнату и плоды творчества Брук. Мисс Веселое Рождество и тут оставила свой след.